13.05.2007

Михаил Петров

ОСКАЛ ЭТНОКРАТИИ

Как жить русским в Эстонии после побоища 27 апреля?

Благие призывы к диалогу общин, сохранению гражданского мира и гражданского общества, пополнению Kaitseliit, доносам друг на друга, «отмазки» мэра Таллинна, риторика правительства и президента Эстонской Республики, лозунги, призывающие кrestitutio ad integrum на холме Тынисмяги – все это признаки сильного испуга. Государство испугалось. Те, кто напугал его, к сожалению, сильно испугались сами. Арест Линтера и ужасы D-терминала не прошли для них бесследно.

После известных событий, последовавших за осквернением памятника на Тынисмяги, прозвучал призыв к гражданскому миру и диалогу. Не поздновато ли будет? Диалог нужен. Эстонское государство должно вступить в прямой диалог с русской общиной. Однако общине не нужна заведомо бесплодная говорильня на интеллигентских форумах, по сути, выпускание пара в компании людей, которые ничего в государстве не решают. Чтобы начать диалог с властями, сначала надо осмыслить новую для нас всех ситуацию.

 

ПРОЛОГ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ

Во-первых, в пятницу 27 апреля мы проснулись в другом государстве. Отныне мы живем в стране, которая приобрела реальный опыт уличной демократии. Полиция и мятежники («погромщики», «хулиганы», «вандалы») – назовите их, как угодно – вкусили прежде запретных плодов насилия. Народ Эстонии как носитель верховной власти в государстве, народ как суверен, народ как государствообразующая общность не может быть искусственно разделен на большинство и натурализованное меньшинство. Носитель верховной власти либо выступает, как единое целое, либо речь должна идти о неизбежности гражданской войны.

В нашем случае пролог гражданской войны изрядно затянулся, но это не значит, что война отменяется. Мы напуганы, но война уже сидит внутри каждого из нас. Любой шаг правительства может быть сейчас истолкован русской или эстонской общинами как провокационный, как повод для начала боевых действий. В радиоэфире открыто звучат призывы к «хрустальной ночи» для русских. Идеолог русофобии Март Лаар призывает общество граждан пополнить ряды Kaitseliit, по сути, вооружаться. Понятно, что в таком случае речь не может идти о сохранении гражданского мира – Si vis pacem, para bellum!

Во-вторых, призывы полиции «добровольно сдаваться» столь же глупы, как призывы мэра Эдгара Сависаара к гражданскому диалогу с людьми законопослушными. Про диалог надо было думать раньше. Если теперь вы призываете русскую общину к диалогу, то не следует исключать из него и тех, кого вы называете «вандалами» и «мародерами». Без всякого сомнения, в массовых беспорядках всегда примешиваются и провокаторы, и криминал, но не они определяют мотивацию толпы. Действия правительства, министерства обороны и полиции на Тынисмяги послужили всего лишь поводом к массовым беспорядкам. Причина беспорядков в другом: в провале «интеграционной» политики эстонского государства.

Президентская и правительственная риторика далеки от адекватного описания действительности, с которой они столкнулись, действительности, которую они сами конструировали. Расчет на малую кровь (повод) не оправдался. Описывать события в ночь с четверга на пятницу и с пятницы на субботу в терминах «вандализма» и «мародерства» – значит демонстрировать собственную политическую некомпетентность, безграмотность и вопиющее (дремучее!) невежество.

К акциям гражданского неповиновения и сопротивления неизбежно примешиваются и провокаторы, и мародеры, и вандалы. Однако главенствующей мотивацией погромов в центре Таллинна и других городах Эстонии был протест против унижений и накопившаяся обида. Фактически громили не магазины и модные бутики, но громили государственную идеологию институциональной сегрегации.

Сознательная сегрегация части населения по национальному признаку – явление постыдное. Правительство больше не имеет права замалчивать политику сегрегации, ссылаясь на уникальный исторический опыт Эстонии. Оно должно открыто признать факт сегрегации.

 

ТРАГЕДИЯ РУССКОЙ ОБЩИНЫ

В-третьих, к расправе над русской молодежью привлекли русских же полицейских – женщин и мужчин. Я лично был свидетелем того, с каким остервенением русские женщины в полицейских жилетах – чьи-то невесты, жены и матери – вовсю давали волю и эмоциям, и рукам, и ногам. Теперь они повязаны родной им кровью. Утром 27 апреля с полицейских жилетов внезапно исчезли бирки с именами, но было уже поздно. В ночь на 28 апреля обе стороны уличного конфликта, вкусившие крови и насилия – полицейские и мятежники, – насыщали чувство мести. Берусь утверждать, что сделано это было намеренно, это еще один государственный клин, безжалостно загнанный в тело русской общины.

В-четвертых, изрядная доля вины за таллинские события лежит на «русском буржуе», т.е. на тех эстонских предпринимателях, которые относят себя к «русским». «Русские буржуи» часто берут на работу эстонцев только для того, чтобы избежать проблем с языковой инспекцией. Русским работникам платят меньше, чем эстонцам, причем основная часть зарплаты идет в конвертах, что существенно отражается на социальном страховании и пенсиях по старости. «Русский буржуй» в Эстонии – категорический противник профсоюзов. Он финансирует радикально настроенных эстонских политиков и политические партии, откровенно демонстрирующие русофобию, чтобы таким образом купить личное спокойствие и благосостояние.

Все эти бесчисленные сифы, берманы, савенковы, куташевы, нефтяные и газовые транзитчики и иже с ними элементарно не могут скинуться на постройку православного храма в Ласнамяэ, но исправно дают деньги и реформистам, и республиканцам, и Союзу отечества. «Русскому буржую – позор!» – вот, что должно стать лозунгом текущего момента. Не нравится профсоюз – получи забастовку по полной программе! Вот он тот урок, который должны извлечь из эстонских событий русские общины Латвии и Литвы.

Сегодня так называемым «русским лидерам» уже нельзя выходить к русской общине с испуганными лозунгами, призывающими выдавливать созревшие прыщи («Вернуть Бронзового солдата на место!», «Второй государственный язык – русский!» и т.п.) Лечить нужно саму болезнь, посему лозунг текущего момента – «Долой сегрегацию по национальному признаку!»

В-пятых, восстановление Бронзового солдата на военном кладбище не принесет желанного успокоения. Конечно же, люди придут и на оскверненный холм Тынисмяги. Тот, кто принимал решение о сносе памятника, не знает русской поговорки «Свято место пусто не бывает». Проблема не в том, что святое место займет кто-то другой, а в том, что святость неизбывна и не утрачивается после распилки памятника и эксгумации захоронения. За шестьдесят лет холм Тынисмяги стал как бы намоленным местом. И это ощущение невозможно разрушить с помощью дубинок и бульдозеров.

 

ПАМЯТНИКИ РУСОФОБИИ

В 1994 году в эфире общественно-правового телевидения (ETV) мне удалось показать короткий фильм «Хотят ли русские?», посвященный выводу российских войск из Эстонии. Уже тогда было понятно, что для Эстонии перенесение окончания Второй мировой войны из 1945 года в 1994-й повлечет за собой все то, что Европа, США и Россия уже пережили в своих отношениях. Предсказание «холодной войны» и «железного занавеса» между Эстонией и Россией в XXI веке очень не понравилось моему тогдашнему телевизионному начальству (Катрин Сакс).

Правительства Марта Лаара и Андруса Ансипа последовательно и упорно насаждали в обществе русофобию, пробуждали и поощряли проявления низменных чувств. Именно при них ставили памятники эсэсовскому интернационалу в Синимяэ и на Марьямяги:

– организации Omakaitse(Марьямяги), ответственной за убийство шести тысяч этнических эстонцев и массовые убийства эстонских евреев в 1941 году совместно с зондеркомандой 1а;

– 36-му эстонскому полицейскому батальону (Марьямяги), ответственному за геноцид евреев в белорусском городе Новогрудок;

– 286-му и 288-му эстонским полицейским батальонам (Марьямяги), ответственным за соучастие в геноциде евреев в польских городах Лодзь, Пшемысл, Ржешов, Тарнополь;

– 20-й эстонской дивизии WaffenSS (Синимяэ, Марьямяги), которая осенью 1944 года в Германии была пополнена за счет 287-го эстонского полицейского батальона, ответственного за убийство двух тысяч евреев в концентрационном лагере Клоога в сентябре 1944 года.

Если кто-то сомневается в приведенных мной фактах, то пусть ознакомится с отчетом международной комиссии по изучению последствий советской и германской оккупаций Эстонии, работавшей под патронажем покойного президента Леннарта Мери. Печально, что промолчала Белоруссия. Еще более печально, что молчит Польша.

В учебном заведении, где я получал высшее образование, был забавный преподаватель военного дела с любимой присказкой «Как жить-то дальше будем, а?» Так вот, господа-товарищи-братья и сестры, спрошу я вас: Как жить-то дальше будем, а?

 

Об авторе: Михаил Петров (Эстония) – общественный деятель, писатель, публицист, отстаивающий идею гражданского равноправия в странах Прибалтики, сопредседатель Союза русских общин Европы.

Количество показов: 3978

(Нет голосов)