16.05.2007

Ярослав Бутаков

ТРОЙСТВЕННЫЙ СОЮЗ

Энергетический альянс Москвы, Астаны и Ашхабада вызвал шок на Западе

Большинство комментаторов заключенного 12 мая в Туркменбаши (б. Красноводск) соглашения трех президентов о строительстве Прикаспийского газопровода (ПКГ) согласны в том, что это крупная победа энергетической стратегии Кремля. Причем демонстративно одержанная на фоне «энергетического саммита» антироссийских лимитрофов в Кракове и в канун саммита Россия–ЕС. Хотя многие отмечают, что эта победа далеко не полная и не безоговорочная, отрицать сам факт успеха российской политики невозможно. Равно как нельзя отрицать факт того, что эта победа – во благо не только российским энергетическим корпорациям, но и всей России. Даже те комментаторы, которые традиционно противопоставляют интересы «Газпрома» и России, на этот раз пока отделываются молчанием по поводу сути происшедшего события.

Возникновение Тройственного союза газовых гигантов СНГ уже, возможно, повлекло за собой другие события в мировой политике. Вчера в Москву спешно прилетел министр иностранных дел Германии Ф. Вальтер-Штайнмайер, неожиданно приглашенный своим российским коллегой С. Лавровым. Есть предположения, что этот визит вызван сигналами о возможном срыве открывающегося в пятницу в Самаре саммита Россия–ЕС. Недовольство официальных европейских кругов российской политикой резко усилилось именно за последние дни. Правда, обеспокоенность США новыми успехами России в трубопроводной сфере, если верить хорошей мине К. Райс, пока не отличается от привычной.

Конечно, в ситуации вокруг ПКГ, как отмечает А. Куртов на страницах «НГ», «все еще может поменяться». Сколько именно газа и когда начнет транспортироваться по ПКГ – дело последующих межправительственных соглашений, которые могут и не состояться. Туркменистан не отказался от рассмотрения альтернативного варианта транспортировки газа по Транскаспийскому газопроводу (ТКГ). Руководство Казахстана еще допускает мысль, что не все объемы экспортируемых им газа и нефти могут прокачиваться через территорию России, а лишь преимущественные. Вообще, соглашение по ПКГ действительно носит пока больше характер политической демонстрации, но демонстрации вызывающей. В этом политическом ключе его и стоит рассматривать, что бы там ни говорилось о приоритетном экономическом характере проекта.

Тройственный характер демонстрации контрастирует с предшествовавшим не слишком высоким градусом взаимных симпатий. Президент Казахстана говорил в начале года о преобразовании антироссийского союза ГУАМ в ГУАК – союз Грузии, Украины, Азербайджана и Казахстана. Эта идея явно имела подтекст, связанный с транспортировкой углеводородов через Каспий и Закавказье. С новым руководством Туркменистана в то время многое было еще неясно. И вот главы трех бывших братских республик снова наглядно выражают если не братство, то, по крайней мере, трубопроводный стратегический союз.

Многие склонны рассматривать любые вопросы энергополитики именно с точки зрения примата политического над экономическим, надстройки над базисом. С этих позиций, первопричиной такого Тройственного союза стали именно политические факторы. Что склонило элиты двух авторитарных среднеазиатских государств к проявлению ориентации на Москву?

Думается, что это, в первую очередь, вопросы стабильности и безопасности самих властных элит этих государств. Стратегический союз с Россией представляет им для этого больше шансов, чем однозначная ориентация на Запад. Политика что США, что ЕС, выражающаяся не столько в прямых действиях государственных лидеров, сколько в действиях всякого рода НПО, не позволяет думать, что Запад откажется от насаждения демократии как средства установления своего влияния. Цветная революция в Киргизии, попытки разжечь такую же революцию в Казахстане в декабре 2005 года, недружелюбие к Туркменистану, сдерживаемое только его газовым богатством и явной невозможностью устроить там революцию – очевидные тому подтверждения. Есть основания полагать, что США взяли на вооружение стратегию создания «управляемого хаоса» в Средней Азии и на Ближнем Востоке.

Главы Казахстана и Туркменистана в данный момент продемонстрировали, что «энергетический империализм» России Путина им ближе и понятнее, чем «демократический империализм» США и Европы. Однако имманентная многовекторность их политики еще не раз даст о себе знать в процессе практической реализации Прикаспийского проекта.

Количество показов: 4402

(Нет голосов)