29.05.2007

Константин Черемных

ОРУДИЕ НОМЕР ДВА НУЛЯ

Залпы информационной вони как вызов российской внешней политике

В рассказе Исаака Бабеля «Мой первый гусь» альтер эго автора с различимой за версту внешностью горожанина-интеллигента прибывает в расположение дивизии, чтобы вести там политическую работу. Но первый же встречный рядовой боец выкидывает его чемоданчик с текстами Ленина за забор, поворачивается задом и с особенной сноровкой издает ему в лицо постыдные звуки, а его сотоварищ приговаривает: «Орудие номер два нуля, крой беглым».

Они ничего этим не хотят продемонстрировать, кроме превосходства природной крестьянской физической силы – единственного капитала своего класса. И герою-интеллигенту приходится доказывать, что он не «киндербальзам», небрежным жестом молодого барина наступая на шею хозяйскому гусю. Тогда только бойцы признают в нем некую внутреннюю силу, и он читает им в палатке собранные по листочку речи вождя.

Эта сцена припоминается мне всякий раз, когда на пути главы моего государства в ходе очередного европейского визита возникает очередное холопское создание из разоблачительского сословия и с ходу начинает долбить его стандартными и до тошноты опостылевшими заказными вопросами о Литвиненко и Политковской. А местная элита, стоя поодаль, ждет реакции гостя. Стушуется или нет? Киндербальзам – или силу имеет?

Визит Владимира Путина в Австрию отличался в этом отношении лишь тем, что местное «орудие номер два нуля» было предварительно снабжено особо качественным горохом, непосредственно из Москвы, и посему издавало правозащитные звуки особо раскатистого тембра. Накануне прибытия в Вену газета Der Standard проявила удивительную осведомленность по части имен и связей российских влиятельных лиц.

Источник откровения, впрочем, не скрывался: это было отечественное издание под заморским ником «Нью Таймс» – ни дать ни взять новая ипостась трехсотлетней британской газеты. При ближайшем же рассмотрении – реинкарнация того самого журнала «Новое время», что не гнушался держать Валерию Новодворскую за политического обозревателя.

В реинкарнированном «Новом Времени» аккурат за неделю до визита появилось уникальное журналистское расследование, из коего следовало, что российский «Газпром», по существу, прикрывает не только чиновников, злонамеренно выводящих деньги за рубеж (что само по себе не должно было особенно расстроить австрийскую аудиторию), но и убийц праведного заместителя главы Банка России Андрея Козлова. Который, дескать, пострадал исключительно потому, что осмелился провести проверку деятельности средней руки московского банка «Дисконт». Через который пресловутые чиновники (далее называлась фамилия бывшего главы Управления ФСБ по Санкт-Петербургу) якобы и трансферируют незаконно добытые средства для персонального обогащения. Но не просто так, а под прекрытием госсредств на сооружение Северо-Европейского газопровода! Не будь этого проекта, стало быть, и прикрывать было бы нечего, и беспримерный Козлов был бы цел и невредим.

Откровение сопровождалось плачем по заключенному банкиру Френкелю, который будто бы и изобличил упомянутые махинации – хотя ни в одном из скандальных писем заключенного банкира, славно отрекламированным компроматными сайтами, имени этого генерала ФСБ не содержалось. Равно как и притянутого за уши имени финансиста (разумеется, также петербургского), действительно имеющего некоторое отношение к «Газпрому».

Насыщенные информационной шелухой, представители венского медиа-сообщества пошли фантазировать дальше, уже не считая нужным вслед за автором «Нью Таймс» для приличия ссылаться на не самый приличный источник по имени Белковский. А также упоминая прочие имена, которые даже в изобличении New Times не фигурировали. Зато мелькали три года назад в полузабытых и путаных откровениях господина Рыбкина, не вполне отравленного неизвестно кем в Киеве, но все равно жертвы ФСБ.

Рыбкин, впрочем, не упоминался: не совсем отравленный не в счет. Зато к трагическому Козлову была непонятно как присовокуплена трагическая Политковская. Впрочем, это странное сочетание имен нам уже где-то попадалось. Ах да, конечно: в извержениях «орудия номер два нуля» дипломата-расстриги по фамилии Щегольков, в прошлом помощника убиенного Козлова, на сайте kasparov.ru.

Из имени Политковской, по почти рефлекторной ассоциации, следовала вечнозеленая проблема Чечни. Отсюда возник на пустом месте скандал по поводу нежелания российского президента давать интервью конкретному телеканалу ARF. Что не дало возможности телеканалу поизгаляться на тему российских этносов, но зато создало повод для демонстрации собственной правозащитной опальности. Того же эффекта достиг местный художник, изобразивший российского гостя в центре мишени. Так сказать, в качестве учебного пособия.

Таким образом, все желающие издать дежурный правозащитный звук успешно продемонстрировали корпоративное преимущество своего сословия, равно как и его живую и питательную связь с правоохранительными структурами международного масштаба. Благо ценные дополнительные сведения Der Standard черпались явно из Интерпола – который, как плотоядно намекал тот же «Нью Таймс», уже идет по следу денег, ушедших из России.

Ждали реакции гостя. Она последовала. Правда, не в Вене, а в соседнем Люксембурге.

Владимир Путин смотрел не в лицо журналистской аудитории, а в листки подготовленной речи. Впрочем, добравшись до чувствительного предмета, он явно импровизировал.

«Люксембург занимает второе место по инвестициям в российскую экономику», сказал он и сделал паузу. «Правда, это в основном возвращение российских инвестиций». Вторая пауза. «Впрочем, для экономики Люксембурга это тоже благотворно».

Позвонки гуся хрустнули. Главу российского государства принимали на наилучшем европейском уровне. Так и бывает, когда хозяин является одновременно монархом и членом Международного олимпийского комитета.

Некоторые сословия никогда не поймут друг друга. Лучше всего это объяснил Ленин, листки с речами которого, подобрав с земли, читал казакам шестой буденновской дивизии герой Бабеля. Классами, писал он, называются большие группы людей, различаемые по их месту в системе общественного производства, по их роли в общественной организации труда, а следовательно, по способам получения их доли общественного блага.

Герцог и корреспондент Der Standard явно принадлежали к разным большим группам людей. Можно даже предполагать, что второй питался менее качественной пищей, отчего и издавал правозащитные звуки с исключительной сноровкой. Но как ни старался, на порог герцогова дворца его не пустили. Не пускают это сословие, само собой, и на узкие собрания Интерпола – где, как свидетельствует неутомимый разоблачитель Юрген Рот, зато порою появляются преступные авторитеты.

Сам же президент Интерпола, помнится, в Петербурге бывал. Как раз в начале девяностых, когда вроде бы и надо было сомнительных русских богатеев на корню душить. Но тогда и правозащитное сословие помалкивало, и глава международного полицейского ведомства был вполне благодушен. По Эрмитажу ходил, старинное оружие рассматривал. Есть такая слабость у некоторых сановных персон – старинное оружие. Да и многие другие слабости проявляют в России сановная европейская публика. Особенно когда заложит за воротник, в чем особенно был замечен еврокомиссар Хавьер Солана.

Классовое расслоение – большая проблема современного общества. Столь же большая и неизбывная, как особый статус разоблачительского сословия – ритуально неприкасаемый, как статус сексуального меньшинства. Никакого места в системе общественного производства весьма большие группы данных меньшинств не занимают. Зато чувства собственной важности у них не отнять. И когда это сословие не приглашают за герцогов стол, обида его безмерна, и обычный его репертуар звучит особо жалобно и надсадно, как у анонима из виршей Губермана: «такая жгла его тоска и так томился он, что даже ветры испускал печальные, как стон».

Отечественное общество было куда более гармоничным в плане распределения благ в те томительно ненавистные правозащитной публике времена, которые приближал герой Бабеля, и которым наступил конец в 1991 году. В том году, когда журнал «Новое время» изобличал в диктаторских замыслах председателя КГБ СССР Владимира Крючкова. Штыки перьев этого журнала сплотились тогда в авангард нового класса, способ получения которым своей доли общественного блага состоит в обгаживании своего отечества.

Меняются времена – меняются нравы. Вы хотели равных возможностей – получите новое неравноправие. Иначе-то по определению не бывает. И потому в отреставрированных дворцах пачкунов не ждут, увы и ах. Так что если и есть этому сословию на кого жаловаться, то исключительно на себя.

В Самаре главу государства давеча спрашивали, как он относится к отечественным маршам с лозунгами на английском языке. И он сказал: никак. А что сказать, когда англизированное «Новое время» величает юношей, поехавших в Таллин защищать историю и честь страны, «мальчиками по вызову»? Орудие номер два нуля, пусть и с заморским лейблом, и есть орудие номер два нуля.

Вопрос не к этому орудию, а к поставщикам информационных снарядов. Будь их изобличения продиктованы заботой об общественном благе, они могли бы в крайнем случае слить свою информацию хоть тому же страдательному Френкелю. Когда же внутренние дела госаппарата, Центробанка, «Газпрома» и прочих отечественных структур «сливаются» чужой стороне в ситуации международной дипломатии, это означает вмешательство в дипломатию – притом прежде всего экономическую. И следовательно, наносит ей ущерб, измеримый в цифрах упущенной выгоды.

Когда государство возьмет за манеру испрашивать цифры этого ущерба со специалистов по производству правозащитного «гороха», эта традиция просигнализирует нам о наступлении качественно новой исторически определенной системы общественного производства. Такой системы, где действенный счет, выставленный за интригу, эффективно блокирует обгаживательный рефлекс, выдергивая из-под всего сословия пачкунов его мародерский экономический базис.

Количество показов: 3879

(Нет голосов)