07.09.2007

Александр Елисеев

КОНСПИРОЛОГИЯ УКРАИНСКОГО КРИЗИСА

Глубинная причина конфликта – недоверие Запада к постсоветской бюрократии

ПОД ВНЕШНИМ ВОЗДЕЙСТВИЕМ

Принято считать, что нынешний кризис на Украине был инспирирован Виктором Ющенко с целью укрепления своей, президентской власти. Между тем, логики в таком вроде бы вполне логичном предположении маловато. Вряд ли украинский президент настолько наивен, чтобы надеяться на установление в Украине президентской республики. Его поддержка среди населения крайне ограниченна – так, проющенковская «Наша Украина» может рассчитывать лишь на третье место – после «Партии регионов» и «Блока Юлии Тимошенко». С такой «популярностью» стать «лидером нации» – очень и очень проблематично.

Возразят: но ведь и Ельцин в 1993 году не был популярен, однако ему удалось «переиграть» парламент и установить режим президентского правления. Да, это так, однако Ющенко все же не Ельцин. А главное, Украина – это и в самом деле не Россия – тут можно согласиться с заглавием небезызвестной кучмовской книжки. Ельцин не имел дело с некоей «Восточной Россией», на которую опиралась бы мощная номенклатурная партия (по типу ПР). А в спину ему не дышала вторая по популярности партия (по типу БЮТ), возглавляемая харизматичным лидером, серьезно намеренным бороться за власть. К тому же, в России к единоличной власти относятся по-другому, нежели на Украине.

Нет, что ни говори, а у Ющенко не было никаких оснований разрушать тандем двух Викторов. Все равно он был в этой связке первым, сохраняя наиболее действенные рычаги. А вот полной ответственности, при таком раскладе, президент уже не нес. Весьма удобная позиция – не правда ли?

Поэтому украинский кризис можно объяснить только давлением внешних (западных) сил, которым выгодно хаотизировать ситуацию на Украине. Автору этих строк уже приходилось указывать на такого рода давление, выделяя геополитический аспект западной «игры». Однако, здесь присутствует еще и социальный, точнее даже сказать – социокультурный момент, на который надо обратить самое пристальное внимание.

 

МНИМАЯ УГРОЗА?

Вот уже который год Запад играет против режимов, которые, вроде бы, не представляют для него какой-либо угрозы. Та же самая «оранжевая» революция была направлена против вполне лояльной кучмовской группы, не желавшей никак противостоять США или ЕС. Более того, в известном смысле, эта группа была даже выгоднее для Запада, чем «оранжевое» руководство. Победи Янукович в 2004 году, и Россия продолжила бы раздачу богатых преференций Украине – в обмен на теплые слова и дружеские похлопывания по плечу. А это только облегчило бы влияние Запада на СНГ. Однако же Запад предпочел сделать ставку на «оранжевых».

И дуумвират Ющенко-Янукович не представлял для Запада какой-либо угрозы. Последний точно так же, как и первый, придерживается ориентации на атлантизм, но только менее явно (что, кстати, еще более опасно для России). Об этом весьма четко сказала Н. Витренко – которая, в отличие от других известных украинских политиков, действительно желает сближения с Россией: «Правительство Януковича 26 апреля приняло постановление – оно подписано Виктором Федоровичем – о массированной пропаганде натовской идеологии. Там 76 пунктов – огромный документ, который предусматривает большую работу в этом направлении. А 6 июня правительство Януковича приняло Целевой план Украина–НАТО на 2007 год, где взяло на себя обязательство выполнять все требования НАТО… Достаточно сказать, что американский посол был на съезде Партии регионов. Я не читала, чтобы там был Черномырдин, но Тейлор пришел».

Здесь было бы очень кстати вспомнить о судьбе С. Милошевича, который постоянно коллаборировал с Западом, шел на всяческие уступки и подписывал тайные договора с НАТО. Он, конечно, заигрывал с сербским национализмом, но без этого никто не смог бы править страной. Тем не менее, Милошевича безжалостно «зачистили» и отправили в Гаагу, где он и скончался при довольно-таки странных обстоятельствах. Внешне это выглядит иррациональным – зачем же, возникает вопрос, тратить усилия на свержение лояльных, в принципе, политиков?

 

БЮРОКРАТИЯ «ПО-ВИЗАНТИЙСКИ»

Как представляется, западные элиты не доверяют бюрократии стран, имеющих отношение к «православно-славянской» («греко-славянской», «византийской») цивилизации. Эта цивилизация, сложившаяся в Византии и достигшая высшей точки расцвета в России, является родственной западной («романо-германской») цивилизации, однако сильно от нее отличается. Здесь не работают хваленые западные технологии, которые, в то же время, с успехом могут быть заимствованы многими незападными странами (Япония, Южная Корея и т.д.). В частности, «византийская» цивилизация упорно отторгает демократию, пришедшую с Запада. Наиболее приемлемой для нее является монархия, однако, если монархии в наличии нет, то правление в любом случае приобретает бюрократический характер – пусть даже и в плане политического стиля. (Под бюрократией в данном случае подразумевается не пресловутый «бюрократизм», а преобладание управленческого слоя.)

Сегодня бюрократия, так или иначе, присуща всем трем восточнославянским республикам, принадлежащим к «византийской» цивилизации. (Показательно, что все «цветные революции» имели место быть как раз в странах «византийского ареала» – Сербии, Грузии, Украине.) Ярчайший пример – «государственный социализм» А. Лукашенко. Впрочем, не менее показателен (хотя и более «либерален») «государственный капитализм» В. Путина. На Украине все выражено не так ярко, но и там бюрократия пронизывает всю систему, что особенно характерно для Востока. Здесь и олигархия носит четко выраженный бюрократический, государственный характер. Именно против такого олигархата и «вспыхнула» оранжевая революция, являющаяся «революцией миллионеров против миллиардеров». Но она так и не смогла сокрушить восточную олигархию – более того, лидер революции Ющенко вступил в блок с «восточными», только подтвердив силу и специфику украинской бюрократии, без которой невозможно единство этой страны.

 

НЕПРЕДСКАЗУЕМЫЕ БЮРОКРАТЫ

Бюрократия византийского типа представляется Западу как весьма тревожная, непредсказуемая среда. Собственно говоря, любая бюрократия, как это ни покажется странным, отличается некоторой хаотичностью. Мы привыкли рассматривать этот социальный строй как нечто рутинное и косное. И, действительно, тому есть некоторые основания. Тем не менее, для бюрократии характерны черты, которые не вписываются в обычную логику. Так, раздражающий всех нас, «абсурдный» формализм, предполагающий диктат формы над содержанием, есть типичное проявление хаоса на социальном уровне. Время от времени внутри бюрократической прослойки происходят некие внезапные, глубинные сдвиги, имеющие едва ли не революционный характер. В качестве самого яркого примера можно привести сталинизм, который родился в недрах гигантской партийно-государственной бюрократии СССР. Сталин, названный Троцким «гениальной посредственностью», сумел осуществить настоящую «революцию сверху», опрокинувшую расчеты как ленинской гвардии, так и западных элит. Сталин осуществил масштабную реорганизацию партийного аппарата, сосредоточив управление в руках государственной бюрократии (характерно, что в мае 1941 года вождь стал главой правительства). Партии в такой системе отводилась роль мощного идеологического инструмента, дающего концептуальные задания для государственных чиновников. Сам Сталин как бы соединял эти две основы СССР, будучи и секретарем ЦК, и председателем Совмина. И в этой оптике «реформы» Хрущева выглядят уже некими контрреформами, ведь Никита Сергеевич вернул партийной номенклатуре ее первенствующее значение. К тому же, он вывел эту номенклатуру из-под всякого контроля – и со стороны масс, и со стороны органов госбезопасности. Результаты известны.

Пример второй – Саддам Хусейн. Длительное время этот лидер воспринимался Западом как вполне адекватный и предсказуемый политик. Он установил (не без помощи ЦРУ) достаточно стабильную военно-бюрократическую диктатуру, которая была этаким геополитическим противовесом Ирану. При этом иракский лидер умудрялся поддерживать великолепные отношения с СССР, что делало его положение совсем уже прочным. Но вот настал 1990 год, и Саддам вторгся в Кувейт, что было за гранью всякой логики. Сделай он это в году 1985-м, и такой поступок мог быть воспринят как образец опасной, но вполне продуманной геополитической игры (СССР наверняка вступился бы за «прогрессивного» Хусейна). Но в 1990 году советское руководство занимало совершенно прозападные позиции, поэтому поведение Ирака выглядело абсурдным. Скорее всего, именно этот «абсурд» Хусейну и не простили.

А вот пример третий – совсем уже близкий и к нам и к нашему времени. В 1994 году в Белоруссии к власти пришел Лукашенко. И пришел он туда, не имея за своей спиной хоть сколько-нибудь значимой политической силы. За ним была некая бюрократическая «харизма» сильного хозяйственника, способного навести порядок. (Выдвини тогдашняя российская оппозиция подобного кандидата, и ельцинизм прекратил бы свое существование в 1993 году.) По сути, это был сбой западной машины, которая, казалось бы, полностью контролировала положение дел в бывшем СССР. В Белоруссии возник уникальный строй, опирающийся (в структурном плане) почти исключительно на управленческую вертикаль. Режиму Лукашенко не нужны никакие партии, и в этом заключается его важнейшее отличие от тех режимов, которые существуют в России и на Украине. И если бы Белоруссия была «Большим пространством», как Россия, то она, несомненно, воссоздала бы великую империю в прежнем, а то и большем, размере.

Но что, если Россия пойдет по белорусскому пути? Это хороший вопрос – и думается, что он много раз волновал западные элиты.

 

УПРЕЖДАЮЩИЙ УДАР

Как видим, бюрократия подобна некоторому вулкану, за показным спокойствием которого скрываются некие взрывоподобные процессы. На Западе это поняли давно, вот почему тамошняя бюрократия находится под тотальным контролем со стороны предпринимательских элит, замкнутых на крупном бизнесе. Здесь существуют достаточно закрытые и разветвленные структуры, в рамках которых бизнес взаимодействует с властью – на международном и национальном уровнях. Лишь очень немногие влиятельные политики и государственные деятели находятся вне подобных организаций. К числу таковых исключений можно, например, отнести фигуру Джона Кеннеди, что наводит на некоторые размышления по поводу его трагической кончины.

Но исключения – они на то и исключения, чтобы подтверждать правило. В целом, западная бюрократия является некоторой производной от тамошнего крупного бизнеса. И в этом заключается ее важнейшее отличие от бюрократии «византийской», которая зачастую рассматривает крупный бизнес как собственную функцию.

Для Запада постсоветское чиновничество крайне подозрительно. И дело даже не столько в том, что происходит сегодня. Гораздо больше Запад тревожит то, что может произойти завтра. Вот почему он пытается дестабилизировать ситуацию на Украине, рассматривая эту дестабилизацию как ослабление позиций бюрократии. Той самой бюрократии, от которой в будущем можно ожидать всего чего угодно.

И речь идет не только об украинской бюрократии. Если удастся ввергнуть в хаос Украину, то это, несомненно, ударит и по России, и по Белоруссии.

Не хотелось бы, чтобы эти размышления были восприняты как апология бюрократии и, тем более, бюрократизма. Само собой, здесь есть что критиковать, причем довольно жестко. Но было бы весьма неправильным оценивать бюрократию в сугубо отрицательных характеристиках. История страны учит нас тому, что на ранних этапах своего формирования бюрократия играет довольно-таки передовую роль. Так, в начале XIX века бюрократизация (в частности, образование министерств на месте коллегий) покончила с эпохой аристократического произвола и постоянных дворянских заговоров. А в 1930-х годах бюрократизация положила конец утопическому курсу партийной элиты на «мировую революцию».

Конечно, длительное доминирование бюрократов приводит к стагнации, а потом – и к структурному кризису. Бюрократия призвана не править, но выполнять распоряжение некоей высшей инстанции (в традиционном обществе таковой «инстанцией» является монарх). Это надо учитывать, не позволяя себе уклоняться в какие-либо крайние суждения.

Количество показов: 4150

(Нет голосов)