11.09.2007

Михаэль Либиг (Германия)

СТРАШНЕЕ ЖАДНОСТИ – ТОЛЬКО ГЛУПОСТЬ

До чего довела Запад наркотическая зависимость от «быстрой прибыли»?

Трещины на мировых финансовых рынках, появление которых было спровоцировано кризисом в американском секторе недвижимости, начавшемся в июле и достигшем пика 9 августа, оказались в центре пристального внимания германского общественного мнения. На сегодня две ведущих германских финансовых структуры с высокой подверженностью рискам по американским субстандартным ипотечным кредитам (то есть кредитам, выданным заемщикам с плохой или ограниченной кредитной историей) через ценные бумаги на основе пула кредитов (ABS) и облигации, обеспеченные долговыми обязательствами (CDO), были по существу взяты на поруки консорциумом общественных и частных банков. Эти две структуры – Промышленно-кредитный банк (IKB) и Саксонский земельный банк (SachsenLB) – получили срочные кредиты в размере соответственно 8 и 17 миллиардов евро, чтобы избежать банкротства и последующей цепной реакции в национальной банковской системе. Другие частные и общественные банки Германии были вынуждены объявить о существенном списании средств в связи с потерями, обусловленными кризисом на американском рынке недвижимости.

Тот факт, что общественные банки, вместо того чтобы кредитовать реальную экономику – промышленность, средний бизнес и местную недвижимость – увлекались сверхрискованными спекулятивными сделками через забалансовые посреднические фирмы (кондуиты) в США и Ирландии, будет сопровождаться в Германии далеко идущими последствиями.

В августе мои собеседники из деловых СМИ в ответ на мои вопросы о глобальных аспектах неразберихи на финансовом рынке невольно «соскальзывали» на тему о своих собственных или семейных финансовых проблемах. Практически в один голос они признавались в том, что больше не намерены доверять свои сбережения финансовым советникам местных банков.

Большинство германских семей держат свои сбережения не в частных, а в общественных банках, которые составляют две трети финансовой системы страны. Частные банки подорвали свою репутацию еще в 2000-2001 годах в период схлопывания акционерного пузыря так называемой «новой экономики». Теперь и общественные банки утратили значительную долю доверия вкладчиков. Мои знакомые теперь предпочитают вкладывать средства во что-то осязаемое – во всяком случае, скорее в реальный дом, чем в какой-либо фонд недвижимости или иной якобы очень выгодный финансовый инструмент, предложенный их местным банком.

Следует отметить, что в Германии за последние десять лет нет никакой угрозы схлопывания «пузыря» на рынке недвижимости. Крупномасштабные фондовые спекуляции на этом рынке развивались в других европейских государствах – Великобритании, Ирландии, Нидерландах, Дании и особенно Испании. Собственно, по этой причине англо-американским хедж-фондам и паевым инвестиционным компаниям удалось задешево скупить в Германии множество добротной собственности, преимущественно из общественных фондов, страдающих от нехватки средств муниципалитетов. Впрочем, даже это обстоятельство не разогрело германский рынок недвижимости. По сей день вполне качественные объекты недвижимости могут быть за относительно небольшую цену приобретены как в Восточной Германии, так и в Берлине – чем, очевидно, сейчас и займутся мои знакомые из деловой прессы.

Сегодня очевидно, что трещины, возникшие на финансовом рынке, затронут интересы не только мелких германских инвесторов, впечатленных едва не случившимся банкротством IKB и Саксонского земельного банка. На карту поставлено нечто на порядок большее.

 

КОЛЛАПС ДОВЕРИЯ

Нынешний кризис может привести к смене парадигмы в мировой финансовой системе. Возврата к так называемому «нормальному состоянию» в обозримом будущем не предвидится. Привычка отказываться от сколько-нибудь ответственной оценки рисков в пользу ультрарискованных операций ради достижения быстрой прибыли достигла конечного предела. В банковской системе распространилось недоверие.

«Банкиры просчитывали все что угодно на свете, кроме одного – той возможности, что они больше не смогут доверять друг другу», – пишет Хольгер Штельцнер в передовице Frankfurter Allgemeine. «Кризис на американском рынке недвижимости перерастает в кризис межбанковского доверия. Начавшиеся поиски козлов отпущения привели к обратному результату, как ветер приводит к распространению огня в кустарнике».

Банки, еще двумя неделями ранее были преисполненные уверенности в собственных действиях, больше не надеются на своих партнеров. Ведь никому решительно не известно, сколько этих «токсичных отходов» в качестве ABS и CDO таится в бухгалтерии или, что еще опаснее, в забалансовых кондуитах или так называемых «структурированных инвестиционных инструментах» другого банка. Никому решительно не известна стоимость этих «секьюритизированных» бумаг (секьюритизация – перевод долговых обязательств в фондовые бумаги с образованием вторичного рынка долговых обязательств). По словам сотрудников крупных банков, в их среде воцарилась взаимная подозрительность и крайняя напряженность. Видимым результатом стал резкий спад межбанковского кредитования.

Падение доверия на финансовых рынках Европы достигло таких масштабов, что с 16 августа Европейский Центральный Банк (ЕЦБ) был вынужден предоставить более 250 миллиардов евро ликвидности европейскому межбанковскому рынку. Этот монетарный паралич действительно мог спровоцировать цепную реакцию неспособности банков исполнить свои краткосрочные обязательства по выплатам. Однако предоставление ликвидности со стороны ЕЦБ не повлечет за собой «гиперинфляционного взрыва», как думают некоторые авторы. Свежая ликвидность, предоставленная в виде краткосрочных займов под 4%, должна быть возвращена в течение нескольких дней или недель.

В то время как ЕЦБ развил очевидную и энергичную активность по части кризисного управления, Банк Англии пока сохраняет почти полную безучастность. Это кажется странным, учитывая, что этот центральный банк является вторым по важности финансовым центром мира после Нью-Йорка. Информированный источник из лондонского Сити полагает, что некоторые британские финансовые институты понесли такие потери в связи с кризисом недвижимости в США, что Банк Англии предпринял меры тотальной информационной блокады. Действительно, лондонские газеты сообщают исключительно о потерях, банкротствах и введении кризисного управления на рынках Германии и Франции.

Тем не менее, лондонский источник считает, что рано или поздно «утопленники всплывут». Так что следует готовиться к неприятным сюрпризам из лондонского тумана.

 

СКЛАД ТОКСИЧНЫХ ОТХОДОВ

Между тем в Вашингтоне сенатор Додд, возглавляющий банковский комитет Сената, сообщил, что глава Федерального Резерва Бен Бернанке лично заверил общественность в применении «всех доступных мер» для восстановления стабильности. После массивного давления со стороны Уолл-Стрит Федеральный Резерв понизил учетную ставку на полпроцента – до 5,75%. Через это дисконтное окно (discount window) банки могут получать кредиты из Федерального резерва под залог средств, депонированных в центральном банке. Вопрос в том, какие именно финансовые активы рассматриваются Федеральным резервом как залог. Согласно сведениям из надежных источников, Федеральный Резерв неохотно, но во все больших масштабах использует в качестве залога ценные бумаги, обеспеченные недвижимостью, включая бумаги, обеспеченные субстандартной ипотекой. 24 августа этот факт был признан нью-йоркским подразделением Федерального Резерва.

Это, по существу, означает, что банкам дозволяется «сбрасывать токсичные отходы» в Федеральный Резерв – что, возможно, является первым шагом к созданию общественной «финансовой помойки», куда американские банки могут выбрасывать обесцененные ABS и прочие бумаги, связанные с субстандартными ипотечными кредитами, которые они не в состоянии реализовать на рынке. Экономист Пол Кругман недавно предложил конвертировать подобные бумаги в нечто подобное «облигациям Брэди» начала 1990-х годов. Таким образом, американские банки готовы понести даже более серьезные потери, но только ни в коем случае не допустить единовременного сброса обесценившихся бумаг. Федеральный Резерв также разрешил таким ведущим американским банкам, как Citigroup и Bank of America, взять на поруки собственные брокерские фирмы – вопреки действующим юридическим ограничениям.

Международная репутация Федерального Резерва уже расшатана нестабильностью лета текущего года. Даже когда трещины на рынке, спровоцированные кризисом субстандартных ипотечных кредитов, стали очевидной реальностью, Бернанке и секретарь Федерального казначейства Полсон изо всех сил пытались «замести под ковер» проблему субстандартного сектора и ее потенциальные последствия.

Теперь некоторые авторы вспоминают, что за эксцессы на рынке недвижимости США фактически несет ответственность предшественник Бернанке – Алан Гринспэн. 23 февраля 2004 года Гринспэн, обращаясь к участникам собрания Национальной ассоциации кредитных союзов, заявил: «Американские потребители выиграют, если кредиторы предложат новые альтернативы традиционным ипотечным бумагам с фиксированным обменным курсом». Ратование Гринспэна за ипотечные кредиты с переменной ставкой (ARM) было ключевым фактором так называемых «инноваций» в американской ипотеке, которая привела к катастрофе субстандартного сектора, постепенно переползающей в более надежные категории ипотеки.

Главный экономист Deutsche Bank Норберт Вальтер в интервью Deutschlandfunk 14 августа покритиковал «регулирующие инстанции» в США, которые так долго смотрели сквозь пальцы на получение лицами, не имеющими постоянного дохода, ипотечных кредитов на 100% цены приобретаемого объекта недвижимости. Для главного экономиста ведущего международного банка это слишком запоздалое заявление.

Впрочем, на следующий день после заявления Вальтера Deutsche Bank пригласил Гринспэна на должность своего официального консультанта! Это решение, впрочем, не столь удивительно, если вспомнить сообщение Frankfurter  Allgemeine от 21 августа о том, что именно Deutsche Bank через свое лондонское инвестиционное подразделение продлил свои полномочия в качестве брокера по делам IKB в ABS и CDO, связанных с субстандартными ипотечными кредитами. И это был тот же самый Deutsche Bank, который предупредил клиентов о проблемах IKB из-за его подверженности рискам по тем же контрактам по субстандартным кредитам, которые сам же Deutsche Bank ранее и заключил.

Подмочили свою репутацию и ведущие англо-американские рейтинговые агентства – Moody's, Standard & Poor's и Fitch. Вплоть до середины июля они присваивали высшие рейтинги «инвестиционного уровня» ABS, CDO и подобным финансовым инструментам. Предоставляя топ-рейтинги таким продуктам, агентства собрали немалые гонорары с банков и прочих финансовых институтов, занимавшихся продажами этих бумаг. Чем лучше были рейтинги, тем легче было сбыть эти продукты другим банкам, хедж-фондам, страховым компаниям и пенсионным фондам. Однако активные покупатели, в том числе IKB и Саксонский земельный банк, забыли поинтересоваться тем, что скрывалось за этими рейтингами. Теперь рейтинговые агентства лихорадочно «адаптируют» свои прежние рейтинги к ситуации – то есть постепенно их снижают. Они, естественно, опасаются судебных процедур со стороны тех финансовых учреждений, которые им доверились и от этого пострадали.

 

ЧТО В ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ ПОСТАВЛЕНО НА КАРТУ?

Более фундаментальный итог, однако, состоит в том, что в мировых финансовых отношениях назревает сдвиг парадигмы. Коллапс доверия и связанный с ним паралич межбанковского кредитования может стать катализатором этого сдвига. По консервативным оценкам, стоимость ABS и CDO, связанных с американским рынком недвижимости, составляет около 500 миллиардов. Пройдут месяцы, если не годы, пока эти деривативы будут рассортированы, переоценены, списаны или сброшены в некую специально созданную «помойку».

Таким образом, нынешний финансовый кризис не идет в сравнение с кризисом LTCM 1998 года. Тогда рухнул один, пусть и очень влиятельный хедж-фонд, и нью-йоркский банк Федерального Резерва предпринял согласованную акцию, совместно с международными банками приуменьшив ущерб от банкротства. В этой связи тогда удалось избежать межбанковского недоверия.

В том же интервью DLF главный экономист Deutsche Bank выразил сомнение в том, что «бизнес-модель» «переупаковки рисков и реализации их на массовом рынке» имеет будущее. Норберт Вальтер говорил о той модели «секьюритизации», которая стала основной чертой глобальных банковских операций – и основным источником дохода банков. Более любопытен тот факт, что на страницах Neue Zuricher Zeitung, которую можно назвать «центральным печатным органом» швейцарского банковского сообщества, недавно развернулись горячие дебаты как раз на эту тему – о том, переживет ли «секьюритизация» нынешний кризис, или же банки будут вынуждены от нее отказаться.

Модель «секьюритизации» предполагала, что банки вправе разгрузить свою бухгалтерию от кредитов и рисков немедленно после их продажи. Реализуя кредиты в секьюритизированных пакетах, банки получали новые наличные средства, позволяющие им почти мгновенно выпускать новые кредиты – исключительно для их «секьюритизации» и последующей продажи, и так далее. Очевидно, банки бы хотели продолжать действовать по этой схеме «торговой машины» по «сбыванию рисков», позволяющей им совершать быстрый оборот и получать солидную прибыль – подобно лицензии на выпуск денег.

Эта схема вращающейся «секьюритизации», наиболее характерная для банковских операций последнего десятилетия, однако, зависит от определенных условий – в первую очередь, от доверия, этой неотъемлемой «смазки» любой финансовой системы. Продажа и покупка долговых бумаг должна покоиться на прочной уверенности третьего участника приобретения долга в том, что кредитор и должник состоят в отношениях ответственного и предусмотрительного контракта, в котором риск, обеспечение и процентный доход сбалансированы. Необходима уверенность в том, что рейтинговые и регулирующие агентства надежно подтверждают наличие такого баланса – а если его нет, то применяют соответствующие санкции. Сегодня такой надежности на мировом финансовом рынке нет, и она вряд ли скоро восстановится.

Это означает, что банки будут вынуждены больше сосредоточиться на надежно обеспеченном кредитовании, которое будет надолго оставаться в их бухгалтерии – что предполагает менее интенсивный оборот капитала, значительно меньшие прибыли, но вместе с тем и несравнимо меньшие риски. Пока банки избавлялись от рисков, перепродавая их быстро и с высокой доходностью, они рассчитывали на расчет рисков посредством математических моделей. Оценка рисков стала неким подобием программного продукта, и перестала быть предметом квалифицированного личного суждения. Теперь утверждают, что дефекты этих «компьютерных моделей» будут преодолены некими сверхумными программными продуктами. Однако никакими расчетами невозможно предугадать последствия кризиса доверия, равно как и личные отношения между участниками банковского рынка. Мы уже убедились в этом на примере межбанковского кредитования, и в сентябре банкам предстоит рефинансировать порядка 330 миллиардов долларов кредита, уже выданного для скупки и поглощения компаний на заемные средства.

С секьюритизацией произойдет, скорее всего, то же самое, что уже многократно происходило в истории – то, что считалось «инновациями» в экономике и финансах, и при этом нарушало основополагающие принципы реального экономического развития, было обречено на провал. Ныне распространенные «инновационные схемы» рушатся не по воле здравого смысла, а ввиду собственных непредусмотренных последствий. Дискредитируется сама секьюритизация как центральное звено нынешней финансовой системы. И после того как это произойдет, человеческий разум будет не в состоянии найти оправдание существующей глупости: она будет уничтожена, поскольку в противном случае она похоронит под собой не только финансовую надстройку, но и реальную экономику мира. Теперь правительства ведущих государств уже никак не смогут оправдать промедление в решительных действиях по возвращению банковских инвестиций в реальную экономику.

Разумеется, этот урок будет взят на заметку теми государствами, которые в последние годы интенсивно развивают реальный экономический сектор, – Китаем, Индией, Россией и другими растущими национальными экономиками. Их политический, экономический и финансовый вес значительно возрастет со сменой парадигмы мировых финансов.

Существенные потери, понесенные Банком Китая и Индустриально-коммерческим банком Китая в связи с подверженностью рискам американского рынка недвижимости, являются полезным опытом.

Западное финансовое сообщество слишком легко позволило втянуть себя в наркотическую зависимость от быстрой прибыли, не задумываясь о последствиях. Перефразируя Фуше, об этих банкирах можно сказать: страшнее жадности может быть только глупость. Она сегодня нагляднее прежнего проявляется в неумении предусмотреть последствия собственных действий.

Перевод с немецкого

Текст впервые опубликован 25.08.2007 на сайте Solon, германском партнере RPMonitor

Количество показов: 3416

(Нет голосов)