12.02.2008

Константин Черемных

АГЕНТ-ДЕСАКРАЛИЗАТОР

Директор ФАККа решил оттоптаться на российском «культе власти»

6 февраля в эфире государственного телеканала «Вести» государственный чиновник Михаил Ефимович Швыдкой раскрыл тайну своей симпатии к идее превращения Красной площади в Москве и Дворцовой площади в Санкт-Петербурге в места для зимнего катания на льду. Празднокатающиеся граждане и не догадывались, что, рассекая лед над Лобным местом и у колонны в честь русских солдат, победивших Наполеона, они выполняют особую миссию. По мнению г-на Швыдкого, такое использование площадей перед административными зданиями, символизирующими высшую государственную власть, способствует десакрализации этой власти, а это хорошо.

В конце ноября Михаил Ефимович уже высказывал подобные аргументы, сопровождая их исторической ссылкой на Бастилию, участникам штурма которой его организаторы порекомендовали танцевать, что они с жаром и принялись делать. В советских учебниках истории этот штурм приводился в качестве примера революции, во-первых, незаконченной, а во-вторых, примерно бескровной. Чего никак нельзя было сказать о событиях 1917 года в Москве, не говоря о практике более ранних веков.

Впрочем, в прошлом ноябре Михаил Ефимович все-таки оговаривался, что в танцах на Красной площади есть некий «этический момент», ибо ее стены являются колумбарием. За два месяца это соображение успело выветриться из его головы: экая мелочь, в самом деле. В конце концов, стены Исторического музея видали и более изощренные методы десакрализационной деятельности, как-то прикрепление к стене унитаза, а также окропление птичьим пометом скульптурного изображения Льва Николаевича Толстого – в рамках мероприятия под названием «биеннале», которое Михаил Ефимович самолично приветствовал.

Поводом для новых рассуждений главы Федерального агентства по культуре и кинематографии о пресловутых катках, которые все же скорее не анти-, а а-идеологичны, стал иск группы петербуржцев, астрономически далеких от культа власти, и даже насупротив, решивших бросить вызов неподобающим, по их мнению, экспериментам, которые местная власть с согласия неких федеральных чиновников устраивает в историческом центре Северной столицы. Так уж повелось, что творческая (в том числе архитектурная) интеллигенция Петербурга идейно ближе всего к партии «Яблоко», а ни каким не национал-патриотам.

То ли главе культурного ведомства неведом сей идеологический парадокс, то ли ему просто некогда вдаваться в подобные детали. Михаил Ефимович – слишком занятой человек. Его откровение по поводу потаенного смысла катания на коньках позволило по-новому взглянуть на его собственные па, выделываемые на прошлогоднем «Голубом огоньке» к изумлению публики. Если кто-то думал, что Михаил Ефимович пришел на телеканал поразвлечься с дамами, то он глубоко заблуждался. Это было не развлечение, а работа. Он пожертвовал свободным временем и кругом близких ради воплощения в жизнь хоть и навязчивой, но все же собственной и глубоко выстраданной идеи – приблизить власть к уровню простой, хотя и сугубо элитной публики, тем самым сместив ее с пьедестала высшего авторитета. И чем энергичнее он выкаблучивался, тем глубже видимый ему одному десакрализационный топорик вгрызался в основание ненавистной пирамиды власти, равно как и традиционной культуры. Точно так же, как каждый хоккейный конек, проходясь мимо «колумбария» истории, в его воображении подтачивает вековые стены Кремля и равно имперского – назывался же Императорским – Эрмитажа.

Более коротко и точно смысл этих мотивированных и самозабвенных усилий был выражен в афоризме современного юмориста Виктора Коняхина о постельных насекомых, которые на диване отнюдь не отдыхают, как кажется непосвященному обывателю, а производят целенаправленный, исполненный жевательно-хватательного усилия труд. Лишь с тем отличием, что эти усилия, при всей их мотивированности, все же не окрашены идеологическим императивом.

«А что касается вещей эстетических, то о вкусах не спорят», – закруглил глава культурно-кинематорафического агентства свою сентенцию на телеканале «Вести». Тем самым был закруглен, не терпя возражений, еще один давешний спор – в Совете Федерации, где он не согласился со спикером и кинематографистами по поводу необходимости введения квот на импортное кино, хотя деятели отечественного кинематографа скромно просили себе всего-навсего 30% прокатного времени. Отстаивали эти 30%, надо сказать, отнюдь не самые густопсовые националисты с монархистами. В подобном настрое, во всяком случае, крайне трудно заподозрить такого режиссера, как Вадим Абдрашитов. Но даже «Парад планет» с его мистической и, более того, отчасти эротической фабулой не удовлетворяет придирчивый вкус главы ведомства. Видать, не дотягивает эстетика Абдрашитова до подлинно десакрализационного пафоса.

Заодно с такими малозначительными лицами, как спикер Совета Федерации, Михаил Ефимович щелкнул по носу и вышестоящего министра – с которым, впрочем, никогда особо не церемонился. Дополнительным поводом, очевидно, стало прозвучавшее в Петербурге предложение министра Александра Соколова ввести специальный статус для памятников культуры, являющихся религиозными учреждениями. На каждый, пусть самый робкий, сакрализационный происк министра, пусть в узком кругу и вне столицы, таким образом, придется по контрзаявлению в прямом эфире и в прайм-тайм на государственном телеканале – в том странном сообществе, что неизбывно стремится быть если не вне кормящего его государства, то во всяком случае превыше его.

О вкусах действительно не спорят. Когда моему знакомому главному врачу психиатрического диспансера поставили новый телефонный номер, в котором фигурировали три шестерки, организатор здравоохранения через местную администрацию добился изменения одной цифры, заодно избавив от неуместных нумерологических ассоциаций и смежный стационар на три тысячи коек. Когда некоему чиновнику предлагают возглавить ведомство под сокращенным названием ФАКК, согласиться с такой аббревиатурой или нет – тоже дело вкуса. Нельзя сказать, чтобы у Михаила Ефимовича были недостаточно сильные связи, чтобы воспротивиться такому неблагозвучному наименованию не только себя, но и доверенной сферы: ведь этих связей вполне хватает, чтобы без опаски и регулярно вытирать ноги о вышестоящее, но благодаря странному принципу устройства пирамиды власти, совершенно беспомощное министерство. Надо полагать, сия аббревиатура не только не претит эстетическим установкам главы ведомства, но и вполне гармонирует с унитазным стилем покровительствуемого биеннале, равно как и с архитектурным идеалом второй сцены петербургского Мариинского театра, воспроизводящего формы мешков с мусором.

Более загадочен вопрос о мотивации еще более вышестоящих государственных лиц, доверивших наследие отнюдь не первобытной, а прославленный на весь мир национальной культуры – художественной, архитектурной, наконец, кинематографической – лицу с эстетическими установками на «сферу телесного низа».

Тайна парадокса, очевидно, кроется там же, где секрет официального и ритуально воспроизводимого стремления России к членству в ВТО, равно как и мотивы внешнеполитических чиновников, демонстрирующих госсекретарю антиподной державы номер «Новой газеты» как свидетельство образцового исполнения чужого стандарта права на самовыражение. Проблема всех вышеупомянутых парадоксов состоит в том, что, изгибаясь под якобы универсальными стандартами, можно в итоге доупражняться и до постельных насекомых. Способ обращения с которыми в любой из земных традиций, кроме разве что ортодоксально буддистской, увы, весьма недипломатичен.

Количество показов: 2481

(Нет голосов)