07.07.2008

Франк Хаан (Германия)

ПРЕЗИДЕНТ МЕДВЕДЕВ В БЕРЛИНЕ: О ЧЕМ ПРОМОЛЧАЛА ПРЕССА

Негативный образ России, тиражируемый в германском мэйнстриме, мешает полноценному развитию двусторонних отношений

ТВЕРДОЛОБЫЕ МАСС-МЕДИА

Первым государством Западной Европы, которое посетил новый российский президент Дмитрий Медведев, стала Германия. Освещение его визита в прессе оказалось на удивление сдержанным, вплоть до откровенной предвзятости. Очевидный интерес нового президента к вопросам права, культуры, демократии остался, по сути дела, незамеченным.

Стоит напомнить, что при своем последнем посещении Берлина Джордж Буш отказался от встречи с общественностью – мало ли на какие вопросы придется отвечать? – и тихо прошмыгнул мимо столицы в тихий Мезеберг, чтобы там, в идиллическом уединении, провести прощальную встречу с канцлером и министром иностранных дел.

Визит российского президента Медведева был организован в совсем иной манере. После переговоров с канцлером и федеральным президентом Медведев провел публичную встречу с более чем тысячной аудиторией, в составе которой были министры и десятки депутатов, равно как и представители крупного и среднего бизнеса. Практически все влиятельные лица Германии прибыли, чтобы увидеть воочию российского лидера.

Сегодня отношения Германии и России характеризуются глубиной, динамизмом и направленностью в будущее. Как заявил Медведев, контакты двух стран за последние годы стали регулярными, многосторонними и содержательными. Дружеские узы с русскими, их доверительный характер, доброжелательное соседство с крупнейшим народом Европы обозначили приподнятое настроение этого вечера.

Темой выставки «Петербург–Берлин: Власть и дружба», открывшейся в Берлине в эти дни, были тесные связи, которые поддерживали Пруссия и Россия в первой половине XIX века. Возможно, именно этот опыт позволил спустя два столетия сблизить два народа – или, как сегодня принято говорить, два гражданских общества.

Так или иначе, к завершению встречи вся аудитория была откровенно воодушевлена новым кремлевским лидером. Глава правления Германо-российского форума точно выразил расположение духа участвующих сторон, отметив: «Способность нации выдвинуть такого человека на высшую государственную должность много говорит об уровне ее культуры и образования. Личность этого молодого и динамичного президента наконец сможет преодолеть старые стереотипы относительно России. Меня сейчас только огорчает, что наши газеты обходят вопрос о том, какие изменения происходят в России, – если они вообще это понимают».

В этом по существу и состоит самый главный вопрос. Предаваться безудержной эйфории относительно германо-российских отношений, динамика которых на самом деле чрезвычайно сложна, как и относительно политической ситуации в России, разумеется, не стоит. Контраст между атмосферой визитов Буша и Медведева также сам по себе не позволяет делать выводы о том, что трансатлантические отношения пришли в упадок. Но нельзя не признать, что в германской прессе реальная внешнеполитическая ситуация представлена в искаженном изображении.

Примечательно, что единственная адекватная германоязычная публикация о визите Медведева в Германию появилась в соседней Швейцарии – в Neue Zuericher Zeitung. Это обстоятельство лишний раз говорит о том, что твердолобый атлантизм гнездится не в экономике и не в политике, а в сфере масс-медиа. Между тем негативный образ России, тиражируемый в германском мэйнстриме, лишь оставляет общество неосведомленным в вопросах, касающихся русской культуры, истории, литературы, философии и науки.

За неделю до Медведева в Берлине гостил российский представитель в НАТО Дмитрий Рогозин. Вышеназванный парадокс он осветил с российской точки зрения: «В Германии легко купить американскую газету, но только не русскую. Американцы располагают спутниковым вещанием через CNN, в то время как мы подобным инструментом не пользуемся».

Ожидаемый аргумент о том, что мало кто в аудитории был способен говорить или читать по-русски, лишь подтверждает вышеизложенный тезис. Каждый приезжающий русский политик сталкивается с огромной когортой прессы, натренированной по американскому стандарту. Неудивительно, что кроме рассуждений о том, что Россия поставляет газ (и тем самым может оказывать давление), а также «совершает нападки на НАТО» (как писала Sueddeutsche Zeitung), медиа-аудитория мало что услышала. Между тем заслуживали внимания по крайней мере два экономических тезиса.

Один из них обозначил председатель Восточного общества немецкой экономики Клаус Мангольд, цитируя «принцип четырех “И” – инновации, инвестиции, инфраструктура, индустрия», ставший программным девизом нового президента России. Речь идет о широкой и долговременной программе обновления российского производственного ландшафта, на которой и основывается инициированное Штайнмайером германо-российское «партнерство в модернизации».

Вторым заслуживающим внимания тезисом была настроенность Медведева на развитие широкой сети среднего предпринимательства в России. При этом Медведев начертал весьма амбициозную перспективу: к 2020 году добиться расширения среднего класса до 50-70% населения России.

 

РОССИЯ ПРИНАДЛЕЖИТ ЕВРОПЕЙСКОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ

В сообщениях прессы также не прозвучал целый круг тем, которые, в отличие от своего предшественника, поднимал 42-летний президент: европейская цивилизация; гуманизм; право; права человека и демократия; общность политического языка.

Затрагивая первые две темы, Медведев неоднократно подчеркнул, что Россия является частью европейской цивилизации. По его словам, примирение между Россией и Германией является уникальным примером построения доверия в Европе. «Этот процесс требует времени, но при этом имеют значение гуманистические идеалы и ценности, разделяемые всеми европейцами и являющиеся интегральной составной частью как в культуре России, так и в культуре объединенной Германии». После того как советская система перестала существовать и после того как была отвергнута идея ее реставрации, «Россия заложила основы государственности, полностью совместимой с другими европейскими странами – но если сказать точнее, включившей в себя все лучшее, что возникло из общего наследия европейской цивилизации». «После столетия изоляции и самоизоляции, Россия приходит из холода, чтобы вернуться в качестве активного игрока на сцене мировой политики и мирового хозяйства, вовлекая все свои природные, финансовые и интеллектуальные ресурсы».

Эти слова Медведева были созвучны мыслям, которые высказал министр иностранных дел Штайнмайер о европейско-трансатлантическом будущем: «Конец “холодной войны” предоставил возможность строить действительно равноправное сотрудничество между Россией, Европейским Союзом и Северной Америкой как тремя столпами европейской цивилизации. Я твердо убежден в том, что атлантизм в качестве единственного политического принципа исчерпал себя. Сегодня мы должны говорить о единстве всего евро-атлантического пространства от Ванкувера до Владивостока. Сама жизнь диктует необходимость сотрудничества в таком масштабе».

Вопросы о правовом государстве, а также о правах человека и демократии, обсуждались Медведевым и в международном, и в национальном аспекте: «Для начала следует отметить, что как в международных, так и во внутренних делах Россия заботится в первую очередь о верховенстве права».

На международном уровне, по словам Медведева, этот подход «особенно важен по той причине, что искусственно созданная ранее двухполярная система уступает место естественной полицентричной международной системе под эгидой Организации Объединенных Наций». В этой связи Медведев подчеркнул необходимость проведения в жизнь хельсинкского процесса в области международной безопасности, что предполагает приоритет ООН перед НАТО. Именно в этом контексте Медведев критиковал политику НАТО, которая, по его мнению, должна быть выстроена заново и должна найти новое предназначение. Никто из крупных политиков не отрицает наличие этой проблемы, состоящей, по мнению Медведева, в том, что рефлексы, сохранившиеся со времен «холодной войны», отмирают не без труда. Несмотря на то, что расширение НАТО само по себе не означает конфронтации, оно слишком дорого обойдется и подобная политика принесет серьезный ущерб, сказал Медведев.

Говоря о внутренней политической ситуации, Медведев подчеркнул, что целями дальнейшего развития российского общества является развитие многопартийной системы, укрепление гражданского общества и налаживание межконфессионального диалога. Эти процессы требуют времени: «Нельзя забывать о том, что во многих государствах, в том числе в Германии, этот процесс длился десятилетиями». В этой связи Медведев считает неправомерными попытки сделать тему прав человека предметом политического торга. По его впечатлению, Запад трактует эту тему предвзято всякий раз, когда речь идет о российской внешней политике. Между тем Запад поддерживает партнерство как раз со многими странами, которые не являются демократиями, но разделяют внешнеполитические или военные позиции Запада.

«Нас не устраивает подобный подход, так как мы считаем, что права человека являются основополагающей и фундаментальной ценностью, и следовательно, не могут быть частью политических сделок».

После этого Медведев напомнил о том, что «российская и европейская демократия имеют общие корни. Мы опираемся на те же ценности и на те же источники права – римское, немецкое и французское право... Эта общность мышления является той основой, которая позволяет нам говорить на общем политическом языке».

 

ТАКТИЧЕСКИЙ ПРИЕМ ИЛИ ЧЕСТНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ?

Одни усматривают в риторике Медведева «маскировку» – поведение волка в овечьей шкуре, рассчитанное на использование в своих целях Запада, озабоченного прибылью и зависящего от нефти и газа. Другие отмечают, что Медведев владеет политическим словарем Запада столь же совершенно, как и его коллеги в Европе и в США. Сомневающиеся придерживаются точки зрения, что Медведев преследует лишь цель введения своей страны в клуб богатых и влиятельных держав, для чего и применяет соответствующую политическую фразеологию.

В каждой из точек зрения может содержаться зерно истины, однако стоит более пристально прислушаться к словам Медведева. Он предлагает строить долговременное сотрудничество на основе общего языка не только в области экономики и технологий, но и в сферах культуры и политики. Он предлагает Западу познакомиться с Россией как со страной европейской цивилизации и гуманистической культуры. Более того, он предлагает интегрировать Россию в мирный евро-атлантический союз, включающий США. Является ли это все лишь тактикой, применяемой в рамках разделения полномочий между «твердокаменным» Путиным и «мягким» Медведевым с целью таким образом обмишурить Запад?

По существу, в вышеприведенных клише вольно или невольно отражается мышление времен «холодной войны». Разумеется, Медведев, как и любой политик мира, является державным политиком, когда речь идет об интересах его страны. Однако, если он понимает, что обеспечение национальных интересов в XXI веке в большей степени, чем когда-либо ранее, достигается доверием, сотрудничеством и взаимопониманием, никто не мешает нам более пристально изучить его предложения.

Тогда германским, европейским и американским политикам, ученым и общественным деятелям следует совместно обсудить, что в каждом из обществ подразумевают под терминами права, европейской цивилизации, гуманизма, демократии и т.д. Тогда понятия станут однозначным, и смысловые оттенки, как и содержательная трактовка, не будут с западной стороны менее узкой, чем с российской. Особенно уместный вопрос из берлинской речи Медведева может быть адресован всем нашим политическим элитам: достаточно ли у вас мужества для того, чтобы с открытым забралом и без предубеждения начать подобный диалог? Пресса методом умолчаний изначально заблокировала этот диалог. В связи с чем нельзя не согласиться с Медведевым в том, что, хотя свобода прессы является высокой ценностью, свободная пресса также должна говорить правду.

Завершив свою речь, Медведев сам же инициировал краткую, но раскованную, живую и добросердечную дискуссию. Многих предпринимателей и депутатов он называл по именам, чтобы лишний раз продемонстрировать, насколько тесными являются германо-российские связи. Столь же легко, но с подобающей серьезностью он отвечал и на критические вопросы. Заключительное слово Медведева было, по существу, призывом к пониманию и размышлению – как со своей, так и с нашей стороны:

«Германо-российские связи имеют хорошее будущее. Я сегодня уже отмечал, что наши связи вам небезразличны – настолько разными были вопросы от предпринимателей, депутатов, государственных служащих, торговых представителей... Мы хотим полноценного общественного диалога, означающего умение слушать и слышать друг друга».

Перевод с немецкого

Текст впервые опубликован веб-порталом Solon – германским партнером RPMonitor

Количество показов: 4277

(Нет голосов)