14.09.2008

Елена Малер-Матьязова

НЕПРИЗНАННЫЕ ЕПАРХИИ ПРИЗНАННЫХ РЕСПУБЛИК. Часть 1

Грузинское православие – только для грузин?

Современный «грузино-абхазо-осетинский» конфликт, в полной мере проявивший себя в августе 2008 года, помимо обсуждаемых в первую очередь территориального и национального измерения, имеет не менее серьезную церковную проекцию. Параллельно с начавшимся в начале 90-х ярко выраженным политическим конфликтом между Грузией, Абхазией и Южной Осетией, все это время параллельно развивался не менее серьезный церковный конфликт между Грузинским Патриархатом и существовавшими на территории непризнанных республик епархиями.

Хотя де-юре эти территории являются канонической территорией Грузинского Патриархата, на протяжении вот уже второго десятилетия церковное управление со стороны Грузии на них де-факто не осуществляется. Анализ этого церковного конфликта упирается в выяснение обстоятельств, вынудивших эти республики на протяжении многих лет добиваться принципиального для них утверждения политической и церковной независимости от Грузии.

Для выяснения этих обстоятельств прежде всего нужно обратиться к истории церковных епархий, существовавших на территории Абхазии и Южной Осетии.

 

ИСТОРИЧЕСКАЯ РЕТРОСПЕКТИВА

Начнем с того, что в регионе исторически существовала не одна, а несколько отдельных церковных структур, с неоднократно меняющимися каноническим статусом и границами. Территории Абхазии и Осетии относились к северо-восточной периферии Византийской империи, и возникшие на них первые церковные структуры появились и существовали независимо от Грузинской Церкви и входили в юрисдикцию Константинопольского Патриархата. Так, в Абхазии первой церковной структурой была Пицундская епархия – Парикия Питиунта. О ее существовании можно говорить с IV века, поскольку известно, что возглавляющий ее епископ Стратофил был участником I Вселенского Собора. Затем в VI веке при императоре Юстиниане была создана автономная Абхазская епархия с кафедрой в Себастополисе – Сухуме. На территории же Осетии с начала X века существовала древняя Аланская епархия. Это была Священная Аланская митрополия, входящая в юрисдикцию Константинопольского Патриархата и занимавшая 61-е место в списке его кафедр.

Затем Абхазская епархия с X по XIII век в связи с возникновением объединенного государства абхазов и картвелов, была частью Грузинской Церкви. Но в последующий период сильнейшей политической раздробленности Грузии и ее разделения на Восточное и Западное царства, параллельно с Грузинским Католикосатом был установлен Абхазский Католикосат. Грузинский Католикос имел свой престол в Мцхете и назывался Карталинским, Кахетинским и Тифлисским, а Абхазский – имел свой престол сначала в Пицунде, затем в Кутаиси, и назывался Абхазским и Имеретинским. Такое сосуществование двух Католикосов длилось вплоть до присоединения к Российской Церкви. Аланская же епархия просуществовала самостоятельно до XVI века, после вошла в состав Грузинской, а затем и Русской Церкви.

После произошедшего в 1811 году присоединения Грузии к Российской Империи, в ответ на просьбу царя Георгия XIII «принять Грузию в вечное подданство», эти епархии более века находились в составе Российской Церкви. Важно отметить, что к моменту присоединения к России, Грузия находилась в состоянии сильнейшей раздробленности на многочисленные княжества, которые воевали друг с другом, а не существовали в качестве единого государства. Похожая ситуация была и в Грузинской Церкви, которая к этому времени была раздроблена на большое число мелких епархий, по 10-15 приходов в каждой.

Присоединение к России действительно просто спасло Православие в Грузии от окончательного дробления и исчезновения под огромным давлением ислама. Российский Синод провел огромную миссионерскую работу в Абхазии и Осетии. В течение XIX века вновь был крещен практически весь абхазский и осетинский народ. В 1814 году Синод восстановил осетинскую миссию – «Осетинскую духовную комиссию», впоследствии в 1860 году преобразованную в Общество восстановления православного христианства на Кавказе. В 1851 году была открыта Абхазская епархия, включенная в состав Грузинского Экзархата Российской Церкви.

В марте 1917 года без благословения и российского, и даже грузинского экзарха, в Мцхете состоялся Собор местных грузинских епископов, клириков и мирян, который провозгласил самочинный выход Грузинской Церкви из состава Российской Церкви и восстановление грузинской автокефалии. Более чем показательно, что этот шаг не был поддержан ни Абхазской, ни Осетинской общинами. В связи с этим, в апреле 1917 года по инициативе осетин на Владикавказском епархиальном съезде обсуждались перспективы учреждения новой Осетинской епархии, объединяющей Север и Юг Осетии. А в мае 1917 года в Сухуме прошел съезд абхазского духовенства, принявший решение о необходимости создания независимой Абхазской церкви. Об этом решении было направлено специальное обращение к Российской Церкви, Грузинской Церкви и Временному правительству. И по решению Российского Синода, абхазский церковный вопрос, как и вопрос об устройстве Православной Церкви Кавказа в целом, должен был быть рассмотрен на ближайшем Поместном Соборе; а до него – предписывалось сохранить существующее управление со стороны собственных епархий. К сожалению, решение по кавказскому церковному вопросу Поместного Собора вследствие известных политических обстоятельств представлено не было. Но согласно ряду сохранившихся предложений участников собора, епархии в Абхазии и Осетии мыслились как самостоятельные епархии в составе Русской Церкви. Таким, скажем, было предложение протоиерея Георгия Голубцова о создании самостоятельной Абхазской епархии в составе РПЦ – предложение, получившее одобрение Патриарха Тихона. Действия же грузинских автокефалистов жестко трактовались как неканоничные и абсолютно безосновательные.

Затем в ситуации серьезного ослабления России, Грузия начинает проводить агрессивную антироссийскую политику. Спорные территории Абхазии и Осетии в 1918 году оккупируются грузинскими войсками. Грузинская Церковь открывает на этих территориях собственные епархии, изгоняет служащих русских епископов и возводит собственных грузинских, проводит жесткую национализацию духовно-учебных заведений, повсеместно увольняя русских профессоров духовных учебных заведений, открытых в XIX веке именно Российским Синодом и все еще находившихся в его ведении.

Вместо попыток установить мирное взаимодействие и сотрудничество с Русской Церковью, спасшей Грузинскую от полного уничтожения, последняя отплатила ей конфликтной антироссийской политикой. В результате, после грубого пресечения с ее стороны осуществляемого Русской Церковью окормления нескольких оставшихся с ней кавказских приходов, по инициативе возрожденного Московского Патриархата произошел разрыв общения с Грузинской Церковью вплоть до 1943 года.

Итак, исходя из истории возникновения и развития кавказских епархий, важно подчеркнуть, что церковные структуры на территории Абхазии и Осетии формировались совершенно независимо от соседней Грузинской Церкви и на протяжении собственной истории всегда стремились осуществлять самостоятельное управление. Они несколько раз меняли юрисдикционную принадлежность, относясь то к Константинопольской, то к Грузинской, то к Русской Церкви; а потому однозначные утверждения об их исторической принадлежности как минимум спорны. Произошедший в начале XX века самочинный выход Грузинской Церкви из состава Русской, да еще и насильственное заключение в свою юрисдикцию епархий Абхазии и Осетии, высказавших свой протест и ожидавших решения Поместного Собора, не может считаться нормальным урегулированием кавказского церковного вопроса. И, наконец, важно, что вопрос об устройстве Православной Церкви в Закавказье не был разобран в результате срыва работы Поместного Собора, а значит, требует современного осмысления и разрешения.

 

АБХАЗЫ И ОСЕТИНЫ БОЛЬШЕ НЕ МОГЛИ ЖИТЬ В ГРУЗИИ

Современный грузино-абхазо-осетинский конфликт начался во время распада Советского Союза, в кризисный период конца 80-х – начала 90-х годов. Грузия проводила конфликтную антироссийскую политику, очень похожую на политику 1917–1918 годов.

Как известно, в период «парада суверенитетов» Грузия в числе первых изъявила желание выйти из состава Союза. При этом Грузия совершенно безосновательно заявила о своих претензиях на территории соседних Абхазии и Южной Осетии, и вышла из состава СССР незаконно приписав себе их территории, без необходимого проведения референдумов в этих республиках. Ведь Абхазия и Южная Осетия вошли в состав Грузинской ССР в особом качестве автономных республик, имеющих право на самоопределение в случае реорганизации Союза. Тем не менее, в ситуации падения СССР, Абхазия и Южная Осетия воспользовались своим правом на дальнейшее самоопределение. Прежде всего, они категорически отказались от выхода из СССР, да еще и в составе Грузии, а затем в обеих республиках самостоятельно были проведены референдумы, на которых было принято решение о независимости обеих республик и их воссоединении с Россией. Так что претензии нынешней Республики Грузия на территории Абхазской и Южно-Осетинской республик с правовой точки зрения совершенно безосновательны.

Такая позиция Абхазии и Южной Осетии была встречена первой жесткой агрессией со стороны установившегося в Грузии националистического режима Гамсахурдии. Жители Абхазии и Осетии были объявлены сепаратистами, любые национальные проявления, и прежде всего язык, были запрещены; в рамках установления «законного порядка» по-грузински, была осуществлена агрессия против мирного населения, уже тогда нередко называемая геноцидом.

Начавшаяся после падения СССР националистическая политика проявила себя в полной мере в период правления ее нынешнего президента Саакашвили. Более чем показательным ее итогом стала развязанная в августе 2008 года военная агрессия против Южной Осетии. Подводящиеся сейчас итоги этой тщательно спланированной агрессии против мирного населения Южной Осетии, а в неосуществившейся перспективе и Абхазии, говорят сами за себя. Последствия этой агрессии вполне обоснованно называют намеренным геноцидом, да еще и в рекордном масштабе: ведь называемая цифра в две тысячи человек, уничтоженных за сутки в результате шквального ночного обстрела мирного города Цхинвал и десятка мирных осетинских сел, при 70 тысяч жителей составляет около 2-3% населения страны… Способствовал осуществлению этого геноцида еще один рекорд – мировой рекорд по милитаризации, установленный Грузией и оказавшими ей эту финансовую и военно-техническую помощь США, странами НАТО и особо отличившейся в этом Украиной. Расходы Грузии в 1 млрд долларов на оборону в год, при учете 33 тыс. человек, служащих в грузинской армии, действительно не имеют прецедентов…

 

ГРУЗИНСКОЙ ЦЕРКВИ НЕ ЖАЛКО РАЗРУШЕННЫХ ПРАВОСЛАВНЫХ ХРАМОВ?

К огромному сожалению, политика, проводимая в период начала 90-х Грузинской Церковью, строилась на абсолютном потворстве устанавливающемуся в Грузии политическому режиму.

Так, еще до осуществления первой грузинской агрессии начала 90-х, несмотря на заявляемые Грузинской Церковью права на окормление территорий Абхазии и Южной Осетии, это окормление не осуществлялось. Деятельность грузинского священства была однозначно ориентирована исключительно на окормление грузинского населения этих территорий. Эта дискриминация проявлялась в том, что на территории Южной Осетии за редким исключением не открывались храмы и не осуществлялись богослужения, вся духовная литература издавалась исключительно на грузинском языке, все проповеди и требы совершались также только на грузинском, должное окормление этой территории полностью отсутствовало.

Во время агрессии 1992 года Грузинская Церковь повела себя еще более странно. С ее стороны не только ни разу не были высказаны хотя бы формальные слова сострадания к пострадавшему абхазскому народу, но делались заявления, потворствующие развязанной грузинской агрессии. Так, грузинский глава Сухумо-Абхазской епархии митрополит Давид Чкадуа в 1992 году приветствовал захват Сухума грузинскими военными и выступал по телевидению в призывами к войне с абхазами. Сменивший его митрополит Даниил (Датуашвили) занимал точно такую же позицию, выражал полную поддержку милитаристской политике Грузии и не направил ни одного архипастырского письма или слова поддержки собственной абхазской пастве. А после произошедшего в сентябре 1993 года освобождения абхазскими войсками города Сухума, он вместе со всем грузинским духовенством бежал в Грузию, тем самым демонстративно отказавшись от управления и абхазской паствой. В качестве же апофеоза грузинского церковного национализма можно привести провозглашенное в начале 90-х Католикосом Грузии Илией Вторым осуждение: «Всякий убивший грузина вне зависимости от вины или невиновности убитого подпадает под церковное проклятие и объявляется врагом грузинского народа».

К сожалению, позиция и политика Грузинского Патриархата ничуть не изменилась и после последней грузинской агрессии августа 2008 года. Ни в одном из сделанных грузинским Католикосом заявлений не прозвучало ни малейшего осуждения предпринятой попытки геноцида осетинского народа. Напротив, через два дня после агрессии в своей проповеди Католикос Илия Второй выразил сожаление в связи с тем, что «православная Россия бомбит единоверную Грузию», и заявил, что «Бог не позволит, чтобы враг раздробил нашу страну». Естественно, эта позиция вызвала очень негативную реакцию со стороны православных осетин и абхазов, заявивших о необходимости осуждения этого «разжигания шовинизма, национализма и благословения убийств».

Поразительно, что со стороны Грузинского Патриархата не прозвучало осуждение даже осуществленной грузинской армией разрушения уникальных памятников осетинской истории и культуры, и прежде всего – православных храмов! А ведь в результате грузинской агрессии и в Цхинвале, и в нескольких осетинских селах были полностью разрушены или сильно повреждены целый ряд православных церквей, в том числе древняя Кавтская церковь святого Георгия VIII века, церковь Хвтисмшобели ХVIII века, церковь святителя Николая, церковь Успения Пресвятой Богородицы и другие.

Над анализом и оценкой ущерба, нанесенного памятникам истории и культуры Южной Осетии, в данное время работает комиссия Росохранкультуры, а также Международный государственный фонд гуманитарного сотрудничества стран СНГ. Многие эксперты однозначно констатировали, что вооруженными силами Грузии было совершенно «грубейшее нарушение норм и духа Гаагской конвенции о защите культурных ценностей в случае вооруженного конфликта». По их оценкам, сейчас велика вероятность безвозвратной утраты уникальных осетинских археологических памятников. В связи с этим многие исследователи говорят о попытках осуществления со стороны Грузии самого настоящего культурного геноцида. Но со стороны Грузинского Патриархата не появилось ни малейшего намека на озабоченность и осуждение этих варварских разрушений православных храмов.

(Окончание следует)

Количество показов: 3435

(Нет голосов)