RUS ENG
 

ГЛАВНАЯ
ГОСУДАРСТВО
МИРОВАЯ ПОЛИТИКА
БЛИЖНЕЕ ЗАРУБЕЖЬЕ
ЭКОНОМИКА
ОБОРОНА
ИННОВАЦИИ
СОЦИУМ
КУЛЬТУРА
МИРОВОЗЗРЕНИЕ
ВЗГЛЯД В БУДУЩЕЕ
ПРОЕКТ «ПОБЕЖДАЙ»
ИЗ АРХИВОВ РП

Русский обозреватель


Новые хроники

18.05.2009

Григорий Тинский

МОРКОВКА ДЛЯ ВОСТОЧНОГО «ОСЛА»

Подействует ли на «постсоветские демократии» скромное обаяние Европы?

ЧТО СТОИТ ЗА «ОСОБЫМ СТАТУСОМ»?

Пражский саммит Европейского Союза произвел, как это названо в документах саммита, «инаугурацию» программы «Восточного партнерства», выделив, таким образом, из общеевропейской программы ЕПС (Европейская Программа Соседства) шесть бывших советских республик – Азербайджан, Армению, Беларусь, Грузию, Молдову и Украину, – и наделив их особым статусом.

Это событие вызвало бурную реакцию российского экспертного сообщества, которое, несмотря на внешние различия в оценке этого события (в зависимости от идеологических предпочтений – от либеральных до патриотических), было единодушно в одном: новая программа ЕС представляет собой некий аналог Восточного фронта, направленного на уменьшение политического веса России в традиционно принадлежащей нашей стране сфере влияния. Что там ни говори, а все шесть новых европейских «партнеров» до недавнего времени были членами СНГ, а пять из них остаются в Содружестве до сих пор, кроме Грузии, «хлопнувшей дверью» после известных событий.

Официальная реакция Москвы была более сдержанной, однако МИД РФ все же попросил наших европейских соседей дать разъяснения целей и задач новой программы. Вопрос Брюсселем был услышан, и в Москву срочно (за день до начала саммита в Праге) прилетел один из авторов Партнерства, министр иностранных дел Польши Радослав Сикорский. Хотя официальной целью его приезда была объявлена подготовка визита Владимир Путина в Польшу 1 сентября с.г., ясно, что до сентября времени оставалось гораздо больше, чем до начала саммита по «Восточному партнерству». Предполагалось, что Сикорского примет премьер-министр России, однако этого не случилось, и это вряд ли произошло случайно. На совместной пресс-конференции после переговоров министр иностранных дел России Сергей Лавров заявил, что разъяснения Сикорского удовлетворили наш МИД и что «Восточное партнерство» не вызывает беспокойства России. Так ли это на самом деле, или это была некая дипломатическая «фигура речи»?

Для того чтобы ответить на этот вопрос, необходимо вернуться к истории возникновения новой инициативы наших европейских партнеров.

 

ПОПЫТКА КОММЕРЧЕСКОГО ПОДКУПА

Идея возникновения несомненно стратегической, без всяких кавычек, инициативы восходит к июню 2008 года, когда она официально была представлена двумя членами ЕС – Польшей и Швецией. Вот как обоснован замысел «Восточного партнерства» в совместном польско-шведском документе, положенном в основу инициативы:

«Существует потребность усиления европейской оферты на восточном направлении, а также развитии Восточного партнерства. Это партнерство должно основываться на Европейской политике соседства (ЕПС), в то же время, выходя за ее нынешние формы, подтверждая с одной стороны закрепленный в ЕПС принцип индивидуального подхода к соседям, и укрепляя горизонтальные связи, как между ними, так и между каждым из них и ЕС, с другой стороны. В этом контексте мы предлагаем:

1. Углубление двухстороннего сотрудничества, причем оферта углубления интеграции с ЕС должна относиться ко всем восточным партнерам. В первую очередь, этим должна воспользоваться Украина, остальные государства подключались бы в зависимости от амбиций и достижений.

2. Создание постоянной формулы многостороннего сотрудничества, поддерживающей существующие схемы регионального сотрудничества».

Здесь необходимо остановиться и дать некоторые пояснения относительно сути этого документа. Принятая 7 мая с.г. Декларация Европейского Союза, запустившая программу «Восточного партнерства», значительно отличается от польско-шведского проекта, как стилистически, так и по существу. Это объясняется стремлением брюссельской бюрократии сгладить возможное негативное впечатление от Декларации, которое могло бы возникнуть, в первую очередь у России, ну и, конечно же, бюрократический интернационал везде работает одинаково: надо же доказать, что они здесь не просто так сидят. Поэтому проект, содержавший гораздо более конкретные предложения, был в Брюсселе выхолощен не то чтобы до неузнаваемости, но до некоего уровня европейской политстерильности. Именно по этим причинам, анализируя «Восточное партнерство», мы будем в большей степени опираться на проект, что позволит нам яснее понять его цели, задачи и пути их достижения.

Хотелось бы обратить внимание на лингвистический аспект евробюрократической редактуры проекта. Из Декларации ЕС исчезло слово оферта, употребленное в проекте. И в польском, и в английском варианте проекта употребляется именно это слово (oferta по-польски, и offer по-английски). В обоих языках слово это относится к терминам торгового права и означает «коммерческое предложение». И в польском, и в английском языках существует слово «предложение» (propozycja – в польском, и proposition – в английском). Исчезновение термина оферта, который в русском языке имеет ровно такой же смысл, как и в польском и английском, – это попытка скрыть ясно просматривающийся элемент коммерческого подкупа будущих «восточных партнеров». Что взамен хотела бы получить от них Европа и для чего ей это нужно – это и есть вопрос, на который мы будем искать ответ в этой статье.

Теперь мы можем вернуться к анализу идеи «Восточного партнерства». Вот что предлагается по первому пункту программы, касающемуся двустороннего сотрудничества ЕС–«восточные партнеры»:

«1. Углубление сотрудничества в области широко понимаемой миграции и стремление к отмене виз как долгосрочной цели, а в краткосрочной перспективе введение более эластичного визового режима. Принятие “дорожной карты”, ведущей к безвизовому обмену с ясно определенными шагами и условиями.

2. Установление углубленного пространства свободной торговли, построенного на базе серии индивидуально оговоренных всесторонних договоров о свободной торговле между ЕС и партнерскими странами.

3. Расширение поддержки со стороны ЕС для реформ в партнерских странах с целью приведения их к европейским стандартам.

4. Интенсификация человеческих контактов путем расширения программ студенческого обмена, создания основ для гражданского общества, сотрудничества между регионами.

5. Пропаганда процесса европейской интеграции, создание Планов Действий в каждой из партнерских стран, приведение их в соответствие с законодательством, стандартами и нормами ЕС.

6. Новая система договоров о сотрудничестве должна быть предложена всем восточным соседям в зависимости от прогресса в реформах. Новый расширенный договор с Украиной мог бы служить образцом для каждого из партнерских государств.

7. Распределение финансовых средств из фондов ЕС должно отражать прогресс в достижении оговоренных целей.

8. Принцип дифференциации партнерских стран является ключевым элементом программы».

 

ПРЕДЛОЖЕНИЕ С ДВОЙНЫМ ДНОМ

Анализ предлагаемого программой расширения двусторонних отношений стран-партнеров с ЕС приводит к мысли о том, что «Восточное партнерство» – это новая «морковка» для бывших советских республик, призванная показать им, какие блага они могут получить взамен за приведение своего государственного и социального устройства к стандартам Евросоюза. Именно поэтому по-русски было бы правильно назвать программу «Восточного партнерства» – офертой, то есть коммерческим предложением. Вопрос только в том, является ли это предложение до конца честным. То, что предлагает Европа нашим партнерам по СНГ, – это именно морковка, подвешенная перед мордой осла, до которой он никогда не добежит, и вот почему.

Отмена визового режима для «восточных партнеров» абсолютно нереальна в обозримом будущем, а введение «более эластичного визового режима» – формулировка столь эластичная, что под ней может скрываться всё, что угодно (например, удешевление шенгенских виз на 25-50 евро), что вряд ли будет иметь решающее значение для желающих посетить Европу.

Зона свободной торговли для шести участников «Восточного партнерства» обернется исключительно свободой для европейских товаров на территории этих стран. Что же касается импорта товаров азербайджанского, армянского, белорусского, грузинского, молдавского и украинского производства на территорию стран ЕС, то это, скорее, декларация, чем программа реальных действий. Ни одна из перечисленных стран не в состоянии произвести товары, соответствующие EN, то есть Европейской Норме. Этот европейский ГОСТ настолько суров (иногда до полной бессмыслицы), что даже гораздо более развитые страны, в том числе новые члены ЕС, не в состоянии были ему соответствовать, и вынуждены были массово закрывать многие производства, не получившие европейских сертификатов. Многочисленные скандалы с поставками некачественной украинской сельхозпродукции в Польшу и Германию служат лучшим тому подтверждением. Так что кроме азербайджанских энергоресурсов режимом свободной торговли с ЕС вряд ли смогут воспользоваться какие-либо товары, произведенные в странах – участницах программы «Восточного партнерства».

«Расширение поддержки со стороны ЕС для реформ в партнерских странах» – формулировка, пожалуй, еще более эластичная, чем введение более эластичного визового режима, и в комментариях вряд ли нуждается.

 

И БОЛЬШЕ НИЧЕГО НОВОГО

Остальные пять пунктов, касающиеся двусторонних отношений ЕС со странами, входящими в «Восточное партнерство», носят абсолютно политико-пропагандистский характер и являются классическим примером демонстрации soft power (мягкой силы) Европы.

Расширение студенческого обмена началось в Европе еще в 1987 году при активной поддержке тогдашнего президента Франции Франсуа Миттерана, ставшего одним из инициаторов создания программы ЭРАЗМУС (European Region Action Scheme for the Mobility of University Students), которая в 1995 году стала частью плана SOCRATES, впоследствии SOCRATES II, а с 2007 года программа вступила в новую фазу, именуемую LLP (Lifelong Learning Program).

Студенческий обмен с восточными соседями ЕС существует и сейчас, а обещание ввести его в рамки существующих европейских программ носит, скорее, пропагандистский характер. Всё остальное (вроде пропаганды идей европейской интеграции) вообще не стоит комментировать.

Предусмотренное же пунктом седьмым «распределение финансовых средств из фондов ЕС» при том объеме финансирования (350 млн евро), который предусмотрен программой «Восточного партнерства» на первом этапе, может заинтересовать лишь бедную Молдавию, да еще, пожалуй, многочисленные европейские консалтинговые и экспертные частные компании, которые научились «пилить бюджеты» ничуть не хуже наших.

(Окончание следует)


Количество показов: 3999
(Нет голосов)
 © GLOBOSCOPE.RU 2006 - 2024
 E-MAIL: GLOBOSCOPE@GMAIL.COM
Русская доктрина   Институт динамического консерватизма   Русский Обозреватель   Rambler's Top100