30.09.2009
Каринэ Геворгян
ЭЛИТАРИИ ВСЕХ СТРАН, СОЕДИНЯЙТЕСЬ! Часть 1
Возможна ли меритократия [1] в России?
Брось свои иносказанья
И гипотезы пустые!
На проклятые вопросы
Дай ответы нам прямые.
Гейне
Чаемый переход мира к постиндустриальному обществу и власти меритократии был ознаменован распадом СССР и, по-видимому, отходит в область утопий. Нет еще такого субъекта, который объединяет достойных под лозунгом: «Элитарии всех стран, соединяйтесь!».
О МИРЕ
Маховик глобализации труда и капитала был запущен в 70–80-е годы XX века. Это в области экономики. В политическом плане глобализация обусловила отказ от ялтинских принципов мироустройства и десуверенизацию. В культурном – пиршество вульгарного постмодернизма, сосредоточившего массы на материальном потреблении[2], а в гуманитарном – спровоцировала вал миграций. Нелегальная миграция, если смотреть правде в глаза, уже вышла из-под контроля государств и международных организаций[3].
Не буду перечислять актуальные мировые проблемы, которые у всех на слуху. Я уже писала, что в основе всех нынешних мировых кризисов, коснувшихся России, лежит кризис смысловой. Для его преодоления необходимо сверхусилие, а не только догоняющие меры, которые порождают все новые проблемы. Такого рода ситуации в истории чаще преодолевались через войну, реже – через творческий поиск новых форматов. Стоит прислушаться к такому авторитетному американскому мыслителю как Рассел Линкольн Акофф[4].
«Ситуация в мире характеризуется беспорядком. Это едва ли требует документального подтверждения, это очевидно. Кроме того, по наблюдениям Лесли Джелба[5], перспективы усовершенствования не многообещающие:
“…возникающий мир требует новой программы внешней политики и новых лиц, которые будут исполнять эту новую программу. Проблема в том, что те же старые "эксперты" продолжают вести внешнюю политику и большинство из них лишь смутно понимают мир, который они контролируют. В действительности, только несколько человек вне правительства и внутри него имеют подготовку и навыки осознать происходящее, не говоря уже об осуществлении нового плана решения”.
Реформация (реформа) тут не поможет, необходимы два типа трансформаций (преобразований). Первый – трансформация того пути, которым нации и международные институты осуществляют глобальные отношения, и второй – трансформация пути, которым системные мыслители коллективно ведут продвижение систем. Второе должно предшествовать первому, если мы надеемся получить какие-то изменения в глобальном беспорядке.
Реформации (reformations) и трансформации (transformations) – не одно и то же. Реформации сосредоточены на изменении средств и методов, которые система использует для достижения преследуемых целей. Трансформации вводят изменения в сами преследуемые цели. Питер Дракер[6] выявил это драматическое противоречие, когда показал разницу между осуществлением намерений правильно (суть реформации) и осуществлением правильных намерений (суть трансформации).
Правильно делая неправые дела, мы погрязаем в неправоте. Когда мы делаем ошибки, творя неправые вещи, и улучшаем свои действия, мы становимся все более неправыми. Если же мы ошибаемся, делая правильные вещи, и исправляем ошибки, мы становимся более правыми. Поэтому лучше делать правильные дела неправильно, чем неправильные дела правильно. Это очень важно, так как практически каждая проблема, с которой сталкивается наше общество, есть результат того факта, что наши лидеры публичной политики делают неправильные вещи и стараются потом их сделать правильнее».
Пусть мое мнение профана о мировой финансовой системе покажется смешным для специалиста: деньги оторвались от реального сектора экономики и главным обеспечением их массы стала власть, причем – власть ТНК, полулегитимных и нелегитимных сетевых сообществ, использующих силовой ресурс США, превращая и это государство в заложника своих интересов. Алчность слепа, жестока, спесива и болезненно озабочена своим бессмертием. В этом ее слабость. Так что победить ее просто и трудно. Законы диалектики, кажется, еще не отменили, и пока в сохраняющихся условиях воинствующее противоречие между властным субъектом, контролирующим денежную массу, и консюмеризмом народных масс провоцирует переход к экономике войны [7]. Мне не встретилось в литературе это понятие, а вот «экономика терроризма» попадается. Удачный эвфемизм.
Пришло время для осмысления издержек прошедшего двадцатилетия. В нынешнем кризисе есть не только проигравшие, но и победившие. Их немного. Как они будут удерживать свою победу и смогут ли справиться с этим делом? Чем чреваты их победа и поражение? Вспоминается в связи с этим старая советская шутка: войны не будет, а будет такая борьба за мир, что камня на камне не останется. Пессимистично? Да, но кто сказал, что неизбежно? Для того чтобы вырваться из тисков описанного противоречия необходимы витальность[8], воля, разум и, возможно, то, что выразил Федор Тютчев[9], отвечая на призыв Бисмарка спаять Германию железом и кровью:
«Единство, – возвестил оракул наших дней, –
Быть может спаяно железом лишь и кровью…»
Но мы попробуем спаять его любовью, –
А там увидим, что прочней…
О РОССИИ
Триптих «Россия: прошлое, настоящее и будущее» в нашей общественной реальности писался авторским коллективом – народом – с разных ступенек социальной «стремянки», с разными степенями мастерства и вдохновения, на частях старого холста, натянутого на наспех сколоченный подрамник, новыми и старыми красками, случайно выхваченными кистями.
Под влиянием советского наследия и стремительно меняющейся (во многом, вследствие распада Союза) международной обстановки произведение получается эклектичным – и стилистически, и композиционно, и колористически. Из-за противоречий в ценностной ориентации, которая формирует мотивации. Чувствую, что над данным художественным творчеством существует мощный метафизический план, но это – для отдельного обсуждения.
Логично, что в сложившихся условиях наиболее успешными в новой России стали те, кто «поймал волну». Однако (и не только в России) возрастает риск того, что сумма этих индивидуальных побед обусловит коллективное поражение.
В 1991 году мы потеряли советскую идентичность. Да, идет поиск новой. А пока он идет, элитные группы не консолидированы, поскольку не имеют единой ценностной ориентации, и лузерскую массу либо поддерживают по остаточному принципу, либо игнорируют, либо подкупают. «Кайф» и желание быть «в шоколаде» – ядовитая суррогатная подмена ценностям. Я понимаю, что, если наши элитные группы не объединятся перед лицом такой необходимости, как общенациональная ценностная ориентация, чтобы на ее основе создать мотивацию для стратегии спасения, «хана ежику».
Мне представляется, что сегодня – в «эпоху больших перемен», поиска новой идентичности (и не только у нас, но и во всем мире) – термин «элита» удобно использовать в качестве рабочего. Он пришел к нам из французского языка и в своем первом значении означает «избранное общество». Если подойти к этому термину не оценочно и исторично, то нетрудно установить: какова эпоха, таково и это «избранное общество»[10]. От обратного: детальное исследование национальной элиты, ее генезиса и стиля жизни, участия в общенациональных проектах, исследование механизмов взаимодействия элитных групп и способов их ротации облегчает понимание того, в каком состоянии находится общество в целом. Мой субъективный опыт приводит меня к такому выводу: у нас в России есть политическая элита, региональные элиты, финансовая элита, элита шоу-бизнеса, бизнес-элита, научная элита, художественная элита, то есть – элитные группы по интересам существуют, люди, причисляющие себя к интеллигенции, тоже, а вот национальной элиты пока нет. Может ли интеллигенция что-то предложить успешным людям, если сходится с ними только по одному пункту: народ и страна их недостойны?
Народ объединяет некая общая реальность, к которой относятся факторы рационального и иррационального характера. Свое историческое бытие он осуществляет в формате государства. «…Народы слагаются и движутся силой иной, повелевающей и господствующей, но происхождение которой неизвестно и необъяснимо. Эта сила есть сила неутолимого желания дойти до конца и в то же время конец отрицающая… Цель всего движения народного, во всяком народе и во всякий период его бытия, есть единственно лишь искания Бога, Бога своего, непременно собственного, и вера в него как в едино истинного… Признак уничтожения народностей – когда боги начинают становиться общими»[11].
Собственно, Большая История – это история государств. Общество в государстве – это, по многим признакам, живой самовоспроизводящийся организм, а национальная элита – это та часть народа, которая постоянно и наиболее полно выражает его душу и миссию. В идеале.
Без национальной элиты и создания эффективных механизмов взаимодействия общества с властью Декларациями со стороны последней в этом деле не обойтись. Инфантильно, ничего не делая, рассчитывать на «барина», не желая стать ему опорой. В бифуркационные моменты преодоление требует всеобщей мобилизации.
Описательная и статистическая социология показывают, что состояние нынешнего российского общества очень сильно отличается от того, в котором оно пребывало, будучи частью «советского народа». Сознание переформатировано, подсознание расторможено, а бессознательное протестует. Как бы то ни было, для делания будущего, для исторических прорывов без субъекта, иными словами, без авангарда не обойтись. А сейчас создается впечатление, что судьба страны зависит от трех рыхлых сообществ: виннеров, чиновников и примкнувших к ним «силовиков».
В обществе нарастает беспокойство за свое будущее, обостряется борьба интересов… «Просто жить» не получается. В этих условиях иллюзия возможности ухода от ответов на вопросы исторического бытия в условиях общемирового системного смыслового кризиса не выдерживает критики. А «литые жернова Истории» движутся энергией субъектно-субъектных отношений. И что ни субъект – то особое коллективное бессознательное, особые мотивации. Все это неочевидно лишь тем, кто подрастерял свой заряд витальности, отдавшись умонастроениям утонченного или вульгарного постмодернизма – порождения «усталой культуры», в контексте которой, как в тенетах, дергается то, что называлось интеллигенцией.
(Продолжение следует)
[2] В подтверждение приведу две выдержки из статьи И. Шамира «Глокализация». «Для обозначения этого двоякого процесса английский социолог Роланд Робертсон предложил очень удачный термин "глокализация". Он утверждает, что глобальные и локальные тенденции "в конечном счете взаимодополняемы и взаимопроникают друг в друга, хотя в конкретных ситуациях могут прийти в столкновение"… Глокализация, однако, не означает буквальной реставрации прежних местных особенностей "доглобальной эпохи". Она выводит эти особенности из-под опеки национальных государств напрямую в глобальный мир. "Новый регионализм", все более стирающий государственные границы, развивается одновременно на макро- и микрорегиональном уровне. Его глубоко анализирует японский экономист Кеничи Омаэ в книге с весьма говорящим названием: "Конец национального государства. Подъем региональных экономик". Там описывается становление и развитие на многих континентах особых экономических зон, объединяющих регионы, юридически принадлежащие к разным государствам, но практически гораздо сильнее связанные между собой. Автор обращает особое внимание на бурно развивающееся пространство Юго-Восточной Азии, однако и в "старой Европе" этот процесс становится все более наглядным и даже доминирующим».
[3] Приведу мнение В.А. Поставнина – президента фонда «Миграция XXI век»: «Масштабы миграции сегодня сравнимы с великим переселением народов – и это может означать конец эпохи западной цивилизации… Почему в мире так много мигрантов (более 200 миллионов), и число их, в особенности нелегальных, возрастает во всех развитых странах? Вот, например, Америка. Казалось бы, в этой стране самые мощные вооруженные силы, денег на охрану своих границ здесь не жалеют (тратят в год до 250 млрд долларов). Построили стену, отгораживаясь от Мексики. И что? Избавилась Америка от нелегалов? Такая же картина наблюдается и в Европе. У нас, в России, нелегалов от 6 миллионов до 8 миллионов человек, а по заявлению В.В. Путина – до 15 миллионов!... И вот осмелюсь высказать предположение, которое давно не дает мне покоя: может быть, настал черед западной и русской православной цивилизациям уйти со сцены истории? Сама постановка такого вопроса может показаться кощунством. Мне и самому страшновато размышлять на эту тему, но отмахнуться от нее я не могу» («Новая газета», №102. 16.09.09).
[4] Ackoff R.L. Transforming the Systems Movement (26.05.2004).
[5] Leslie Gelb, 1991, с. 50.
[7] Это противоречие многослойно и многоаспектно. Эта гуща субъектно-субъектных отношений очень непрозрачна.
[9] Стихотворение «Два единства». Возможно, это и есть путь к «русскому ответу» на «проклятые вопросы».
[10] Н.В.Гоголь грустно заметил: «Чем знатнее, чем выше класс, тем он глупее».
Количество показов: 8155
ENG 
