06.04.2010

Константин Черемных

ГУБКИ БАНТИКОМ И ТУФЛИ С БЛЕСТКАМИ

Особая примета террористки поколения IT - родинка на правом бедре

МОЛИТВА НА ЯЩИЧЕК

Прежде чем начать репортаж с пасхального богослужения вечером 3 апреля, телеканал «Россия-24» радостно проинформировал нас о выходе на рынок нового достижения компьютерных технологий под названием I-Pad. Транслировался репортаж со специальной (надо думать, совершенно стихийной, а не корпоративно-рекламной) демонстрации американских граждан по этому счастливому поводу.

Отечественный телезритель был, очевидно, призван пуститься в такой же экстатический пляс с американцами вокруг нового детища корпорации Apple стоимостью $500. Однако заразительность такого восторга - далеко не факт. Только что москвичи столкнулись с банальной истиной: электронный прогресс совсем не обязательно оборачивается благом, ибо один и тот же чудо-ящичек можно употребить не только для чириканья (twitter), но и для массового уничтожения.

Несколькими часами ранее ведущий того же канала консультировался с психологами по поводу навязчивых страхов, распространившихся у москвичей после теракта в метро. Реляции об установлении личностей террористов и проводимых мерах изоляции на этот невроз почему-то не повлияли.

Теракты, как стало известно, были организованы с помощью современных телефонных коммуникаций. Тот факт, что взрывы произошли не в туннеле, а на платформе станции, объясняют тем, что неустановленные лица, в обоих случаях приводившие в действие взрывное устройство, не могли гарантировать, что в туннеле телефонный сигнал сработает. То есть если бы сигнал в туннеле ловился лучше, можно было бы шарахнуть с большим эффектом в смысле числа жертв.

Впрочем, высказывалось предположение о том, что взрыв на станции преследовал именно цель мультипликации эффекта паники. Кроме того, с помощью тех же телефонов можно было более убедительно засвидетельствовать произведенный эффект, в том числе и зрелище публики, топчущей лежачего на пути из подземелья к свету. И соответственно, исполнитель мог более убедительно отчитаться перед спонсорами, а спонсор - получить большее удовлетворение от транслированного зрелища.

При этом снимать можно было у каждого выхода из двух пострадавших станций. Наличие нескольких выходов уменьшало вероятность смертей в давке, зато создавало сразу несколько панорам коллективного ужаса. Заказчик, недостаточно знающий географию Москвы, мог даже подумать, что пострадали не две, а четыре станции. Такую возможность предоставили современные коммуникационные технологии.

Зато инструктора смертниц отлично знали, как устроена Москва и в какое место ее ужалить побольнее. Отсюда, очевидно, и возникли некоторые версии, обнародованные по следам событий.

Р.А. КАДЫРОВ ИЛИ И.П. ПАВЛОВ?

В известном школьном анекдоте папа Вовочки приходит в школу и не находит сына ни в первом классе «А», ни в «Б», ни в «В» , ни в «Г», поскольку сын столь индивидуален, что для него выделили особый класс на верхнем этаже. В нашем экспертном сообществе есть мыслитель, который точно так же не умещается в общепринятые категории: он ни правый, ни левый, ни оранжевый, не фиолетовый, а просто Белковский.

На петербургском сайте «Фонтанка.ру», близком к петербургскому ГУВД, господин Белковский опубликовал незаемную версию событий 29 марта, которая больше никому в голову не пришла в силу своей ужасной простоты. Родилась она не то чтобы сразу после событий, но после того, как президент Медведев, посетив Северо-Кавказский округ, распорядился о назначении куратора местных правоохранительных органов. Ранее в течение семи недель никакого куратора не было, поскольку генерал Еделев был уволен, а заместителем вместо него стало сугубо гражданское лицо. Но кровавые события заставили президента поменять концепцию, и заместитель командующего ВВ Евгений Лазебин приобрел новый статус.

Воспользовавшись интернетом, было несложно убедиться в том, что генерал Лазебин в начале февраля как раз получил награду из рук президента Чечни Рамзана Кадырова. Из чего г-н Белковский тут же сделал немудрящий вывод: если близкий Кадырову Еделев был уволен, а другой близкий ему же генерал был тут же после теракта назначен, то кому был выгоден весь шум, гром и кровища? Отсюда следует торжествующий риторический вопрос Белковского: «Не кажется ли вам, что новых терактов надо ждать тогда, когда Кремль и его полпред (Хлопонин) чем-то вновь не понравятся президенту Кадырову?» При этом ответа эксперт-оригинал потребовал немедля, с настойчивостью гипнотизера: «Минута на обсуждение! Больше времени все равно не осталось».

Свою версию г-н Белковский сопроводил напоминанием о том, что президент Чечни якобы давал президенту непробиваемые гарантии, что в обмен на его лояльность никаких эксцессов чеченцы совершать не будут. И если он не углядел за двумя дамами-самоубийцами из полумиллиона прочих землячек, значит, он виноват вдвойне.

В момент, когда это подметное озарение посетило светлую голову эксперта, еще считалось, что заряд гексогена взорвался на поясе именно чеченки: в СМИ была со ссылкой на ФСБ обнародована фамилия некоей Устархановой, а также сопровождавшего ее лица по фамилии Матаев. Однако уже через два дня выяснилось, что Устарханова упорхнула в Турцию, а Матаев умотал и вовсе в Париж.

Теория невыполненных обещаний разошлась с реальностью уже 2 апреля: как назло, шахидки оказались дагестанками, а к свежеинаугурированному президенту Магомедову аналитик не решился предъявить столь суровый спрос. Впрочем, чеченские следователи заявили: «Это не наши», - еще не успев испугаться разоблачений Белковского. Хотя им-то, исходя из логики того же Белковского, это было вовсе не выгодно: вышеназванная Устарханова была вдовой веденского террориста Саид-Эмина Хизриева, который подозревался в причастности к убийству отца президента Чечни.

При всей своей пронзительной яркости версия Белковского все же не была столь шедевральна, как вывод обозревателя раздела «Права человека» грузинского сайта kavkasia.net Дэвида Беланишвили: по его мысли, российские спецслужбы, специально задумавшие теракт для дискредитации грузин, применили технологию обработки сознания по рецептам академика И.П. Павлова. Суждение подкреплено авторитетом Международной Гражданской комиссии по правам человека, соучрежденной основоположником антипсихиатрии Томасом Сасом и Церковью сайентологии.

Если все эти изыскания кого-то в чем-то убедили, так разве что аппарат Евросоюза. То ли первыми занервничали французы, выдавшие визу подозрительному Матаеву, то ли немцы, которым недавно пришлось через суд отказывать иммигранту из Чечни в виде на жительство («Я убил двух русских солдат, чтобы освободить брата, значит, я жертва нарушения прав человека», - доказывал он), то ли англичане, не пришедшие в себя после отравления новоиспеченного мусульманина Литвиненко. Так или иначе, всем нерезидентам ЕС придется теперь являться в консульства персонально и получать визу только после дактилоскопии. Ну не знают европейцы, кому у нас доверять, а кому нет, а чтобы разобраться в нашей, турецкой, грузинской и украинской междоусобной борьбе с коррупционерами, психотехнологами и взаимными «крышами», им ни минуты, ни года не хватит.

ДЖИХАД - НЕ ТЕТКА

2 апреля на страницах «Коммерсанта» появилось прижизненное фото шахидки, взорвавшейся на «Парке культуры». Будущая смертница кайфовала в объятиях небритого мужичка. Мужичок ржал, а девица с губками бантиком, в небрежно накинутом платке, выгибаясь и позируя, картинно помахивала пистолетом. Это было похоже на какое-то очень знакомое кино. А может быть, на среднестатистическое кино 90-х годов, где бандит был, как правило, положительным героем и сводил женщин с ума - причем не только дагестанских школьниц, но и петербургских адвокатесс.

Небритый мужичок оказался дагестанским амиром, пристреленным под Новый год. Девица же с немусульманскими именем Дженнет росла без отца - не умученного русскими солдатами, а просто бросившего семью, а с мужичком сошлась современным способом, через сайт знакомств. Пока мама ходила на работу, читать Достоевского вперемежку с Солженицыным девице было скучно, и она предпочла этой головной боли компьютер, нашедшийся у бедной семьи в хозяйстве. Кликала, кликала - и накликала жениха-головореза. После чего продолжала по мере желания посещать школу, где умиляла педагогов выразительным чтением романтических стихов.

На нижней части разорванного тела оказались туфельки с блестками. Неудивительно, что в вагоне ее никто не принимал за верующую. Традиционный мусульманин не принял бы за свою тем более. За минуту до взрыва, по свидетельству очевидцев, хасавюртовская акселератка публично молилась в вагоне. Женщине-мусульманке молиться вообще-то предписано либо в мечети, либо дома, но никак не в общественном месте среди иноверной публики.

Семь лет назад фото другой террористки, не дагестанской, а действительно чеченской, публиковалось в «Известиях». Девица Мужахоева с распущенными волосами и в трепаных джинсах производила впечатление обыкновенной пэтэушницы. Когда ее изловили, она и не думала молиться или даже просто уходить в молчанку, как делали даже сектантки из «Белого Братства». Она охотно откровенничала о своей горестной жизни. Как ее бросила мать, как ее мужа-бандита как бы ни за что убили, как свекор отобрал у нее ребенка, а родная тетка за долги отдала ее в руки мелкого грабителя, который поставил ее на счетчик (традиционное общество, блин), и самым простым выходом для нее оказалось рекрутироваться в шахидки. Но она совершенно не расстроилась, попав вместо рая в тюрьму (где, по словам однокамерницы, «сделала намаз вечером, потом утром, и на этом вся религиозность прошла»). Да и неважно куда - в тюрьму или в Турцию, только бы от тетки подальше.

Когда к Дженнетиной мамочке пришли, мамочка от дочечки решила первым делом банально отбазариться. Не сжала стоически губы, не плюнула сатрапам в кокарду, а попросту заявила: я не я, и шахидка не моя. Повела себя, одним словом, не религиозно и не традиционно, а в духе нового времени, как мужахоевская тетка. И пришлось добывать hard evidence также современным, европейским способом - при помощи генетической экспертизы.

ПЕДАГОГ ВЫПОЛНЯЕТ ПРОГРАММУ

Читатель форума «Адыга.орг», явно компетентный в рекрутинге шахидок, заметил, что случай на станции «Коньково» накануне теракта на «Лубянке» очень напоминал крик «спасите меня», испущенный передумавшей путешественницей в рай. Правда, эпизод на этой станции скорее напоминал пробу на бдительность. Проба состоялась: станция была обыскана, движение - не остановлено. А если так, то показательный взрыв всяко удобнее устраивать в открывающемся вагоне.

Всезнайка Латынина и еще несколько уважаемых экспертов заверяли, будто для взрывов в поездах требовалась подготовка не меньше недели. Похоже, «говорящие головы» давно не пользовались метро: к их сведению, металлоискателей на входе в этот вид транспорта (в отличие от госучреждений) нет. Есть только связь по рации, по которой одному из милиционеров рассказали, что взрывов будет много. Но и этот милиционер не задумываясь пропускал девицу с губками бантиком и в туфлях с блестками, ибо она не соответствовала инструкциям об особых приметах мусульманок-смертниц.

Может, взрывов и в самом деле предполагалось много, но на текущий момент готовых шахидок оказалось только две, а спешка почему-то была. Это выяснилось, только когда житель села Балахани Унцукульского района Расул Магомедов опознал свою дочку по имени Марьям Шарипова. В этой семье принято называть детей по фамилии деда, что отражает если не традицию, то по крайней мере специфику. Однако дочка 28-ми лет была очень современной дамой: выучившись на математика и одновременно на психолога, она преподавала в школе самый современный предмет - информатику. Пресса деликатно умалчивает о том, не числилась ли эта школа в перечне инновационных по приоритетному национальному проекту «Качественное образование».

Отец-педагог, воспитавший террористку-педагогиню - по его словам, набожную, однако увлекшуюся не историей и не рукоделием, - также сообщил, что другой его отпрыск проходил по уголовному делу, а когда его самого вызвали по этому поводу на допрос, то он между прочим узнал, что его Марьям вовсе не засиделась в девках, как он думал, а является женой амира Магомеда Вагабова. Это такой амир, которого ловят по меньшей мере лет пять.

Ни в одной семье, ни в другой традиционную свадьбу не играли. Из чего можно как минимум предположить, что старшая из смертниц - которая не ученица, а педагог - была скорее, если выразиться прилично, любовницей эмира. И что с тех пор у эмира завелось в жизни что-то более романтическое, отчего педагогу любезно предложили: а не пойти ли тебе, училка, в расход? И училка пошла. Даже побежала, причем на самолет, ибо еще 28-го днем ее видели на родине, а уже утром следующего дня ее разнесло на «Лубянке».

Остается гадать, что ее сподвигло на такой путь - то ли ревность к новой пассии рокового соблазнителя, то ли результат этой страсти, просмотренный при диспансеризации в рамках нацпроекта «Современное здравоохранение», то ли обещанная рекрутером прибавка к папиной учительской пенсии. Но одно можно сказать совершенно определенно: новые технологии прокатились по Дагестану быстрее Тимура, янычар и большевиков, и даже в Унцукульском районе о внедрении программы «Электронная Россия» можно отчитаться с блеском.

ДЕРЖИ ПОЯС ШИРЕ

Как известно, 80% интернет-содержимого составляет развлекуха. Талибское правительство Афганистана, наводя религиозный порядок, оградило население от соблазна, считая его не совсем готовым к восприятию постмодернистской этики. Более просвещенный Китай допустил граждан в сеть, но счел нужным потратить госсредства на цензуру контента. В Дагестане, как и во всей Российской Федерации, в этой сфере зияла полная свобода. Пока мужчины самореализовались в новом времени кто как сумел - кто пошел в бизнес, кто в органы, кто в горы с ружьем, их дочки остались сами по себе, наедине с современной игрушкой.

В итоге пресловутый имарат сегодня не сильно отличается от дискотеки. В перечне особых примет предполагаемой террористки Устархановой фигурирует родинка на правом бедре. «Откуда такая инфа выше колена?» - удивляется участница форума «Адыга. орг». В самом деле, откуда, если даже в Европе (из опасений перед мусульманским праведным гневом) еще не успели внедрить «раздевающего» просвечивания в аэропортах?

Западная интеллигенция, хотя и с меньшим надрывом, чем десять лет назад, стереотипно плачет и слюнявится о «черных вдовах», мужей которых замучили русские сатрапы. На практике вдовы оборачиваются не вдовами и не женами, а женщинами для временного пользования, притом отнюдь не обремененными привязанностями и скорбями, а скорее по-тинэйджерски легкомысленными к жизни и смерти.

Слюни, впрочем, распускает и просвещенная русская публика. «Агентство русской информации» предлагало создать из Мужахоевой «показательный образ раскаявшегося шахида», чтобы «русская нация не плодила себе лишних врагов». Для начала было бы неплохо, если бы Мужахоева в заключении хоть раз вспомнила оставленного свекру ребятенка. От чего она томится в Лефортово, рассказывает сокамерница, так это от нехватки секса.

Юных путешественниц в рай, по словам той же Мужахоевой, в городах Кавказа целая очередь. А то как же: помолилась для вида пару раз - и сразу в райские кущи, заодно слава и отпущение грехов, от мастурбации до детоубийства. И никаких мучений – это же не Палестина и не Судан какой-нибудь. Отчего лягушки-путешественницы так не вписываются в приличествующий образ? Вопрос к строителям халифата.

А может, халифат и не виноват. Ведь прежде чем осмыслить суры Корана и озаботиться геополитическими идеями, младая поросль народа гор осваивает не горные пастбища, а развлекательное виртуальное пространство. И даже бдительный дедушка, назло отключивший внучке ADSL, не удержит ее от завлекательных игр - с фэнтези-герлами в мини-кольчужках, волшебно проходящих через огонь без пятнышка на лоснящейся коленке. «Моей душе 15 лет», - признается сочувствующая шахидкам участница адыгского форума. «Мозги как у ребенка», - говорил прокурор о Мужахоевой. Если что-то новое нам и открывает происшедшее 29 марта, так только то, что этот феномен охватил уже не одно, а два поколения.

В наших верхних эшелонах считается аксиомой, что чем больше компьютеров на душу населения, тем автоматически больше и прогресс. Но при этом школьникам и даже юным педагогическим дарованиям не объясняют для начала, прежде чем доверить обоюдоострый высокотехнологический предмет, простые вещи о том, что такое хорошо и что такое плохо. В прежней школе эта миссия возлагалась на классного руководителя. Увы, как мне хорошо известно из опыта не села, а мегаполиса, эта функция ни методически, ни финансово не обеспечена, оставаясь делом даровитого энтузиаста, способного удержать отроков XXI века не только на уроке, но и после занятий. Особая забота о среднем образовании, оглашенная с высоких трибун, предполагает дополнение компьютеризации умными зданиями и горячим питанием. Остается надеяться, что на не в меру упитанную шахидку пояс не налезет. Проверено на страдалице Мужахоевой, которая даже в СИЗО умудрилась разъесться до 88 килограммов.

НОУ-ХАУ И ОЛД-ХАУ

О том, что Европейский Союз поставит нас и наших соседей в положение граждан откровенно второго сорта, можно было догадаться уже тогда, когда диалог ЕС-Россия был сформатирован в четыре «дорожных карты». Термин из ближневосточного обихода не оставлял особых надежд самым романтичным мечтателям о безвизовом режиме, общих стандартах, свободных торговых зонах и прочих интеграционных прелестях.

Но плакать поздно: мы там, куда нас послали, и в этом есть и некоторое преимущество. Мы не обязаны больше прилежно адаптировать гражданское и хозяйственное законодательство, не говоря об уголовном, и это дает нам свободу действий. Мы не обязаны блюсти мораторий на смертную казнь. Мы не обязаны копировать европейские модели толерантности и вправе разрабатывать собственные альтернативы. Мы другие? Так позволим же себе быть другими.

Нельзя не заметить, что некоторый перелом в сознании литераторов, не понаслышке знакомых с новой порослью суицидальной «фабрики звезд», уже случился, причем это произошло даже с обозревателями самых что ни на есть либеральных изданий. Вадим Речкалов из «МК» в интервью «Росбалту» ностальгировал о советском периоде, когда была цементирующая идея, без которой Кавказ, по его мнению, не удержать. И далее, дословно: «Импотенция федеральной власти заключается еще и в том, что она не может поставить во главе Кавказа человека, который был бы и честным, и смелым, и сильным».

Если такие оценки рождаются в «Сексомольце», то не стоит удивляться и метаморфозе той же Ю. Латыниной, в которой, возможно, заговорила наследственная требовательность к литератору как к правдивому художнику. Обозреватель «Эха Москвы» о цементирующей идее не пишет, и не считает нужным, как Речкалов, обязательно подгонять образование на Кавказе под общий российский стандарт. Но она признает, что – дословно: «Чечня – единственная республика, где у нас нет проблем с боевиками, потому что эти проблемы там решает Кадыров. Проблемы с Кадыровым в Чечне у нас есть, но проблемы с боевиками в Чечне у нас нет. Кстати говоря, помните, после чего убили Наталью Эстемирову? Там была какая-то вдова боевика, лежала раненная, пришли кадыровцы, она исчезла. “Ах, позор, кровавые палачи”. А если бы эта вдова боевика не исчезла, а взорвалась в метро?..»

По оценке не только Латыниной, руководство Чечни каким-то образом нашло способ гасить суицидальных «звезд» до того, как их пояса сработают по телефонному сигналу. Может быть, каждая из юных дам с пятнадцатилетними душонками у него на особом учете, и он им по очереди чуть что отключает ADSL. А может, применяет неконституционные досудебные порки. Никто же пока убедительно не доказал, что в воспитании ноу-хау успешнее, чем олд-хау. А европейская практика толерантности тем более не доказала, что равный подход ко всем этносам в педагогическом процессе максимально эффективен.

Разногласия полпреда Хлопонина с президентом Кадыровым, которому иные литераторы тщатся любым способом подгадить, состоят в том, что президент Кадыров не в восторге от предлагаемых полпредом ноу-хау. Можно спорить о том, кто из них прав, но уже тот факт, что на Кавказе над «варягом» из бизнес-элиты посмеиваются, является аргументом в пользу неадекватности именно его, а не Кадырова. А может, для начала поближе познакомиться с грозненской моделью работы с юным поколением. Не все то, что не нравится лорду Джадду, недостойно нашего внимания, если мы волей-неволей не принуждены, задрав штаны, бежать за общеевропейской «цементирующей идеей».

Если звезды гасят, то это для чего-то нужно. По меньшей мере, эта грозненская практика более осмыслена, чем суетливые перетасовки одновременно дагестанской власти, милицейской иерархии и географии округов. Беспечный Борис Ельцин почему-то не подгонял  Дагестан под общую гребенку и не экспериментировал здесь с насаждением карьерных демократов или прогрессивных юристов, чтобы не создавать ненужного дисбаланса между этнорегиональными общинами. В те времена в республике были и джамааты, и оружие, но общины в «лихие 90-е» не напрягались друг на друга так быстро, ибо не обладали орудиями IT-коммуникации, а педагоги еще по инерции сеяли разумное, доброе, вечное.

Количество показов: 6197

(Нет голосов)