12.04.2010

Маринэ Восканян

РУССКАЯ МЕНТАЛЬНОСТЬ В ОРГАНИЗАЦИОННОЙ КУЛЬТУРЕ: АЛГЕБРА И ГАРМОНИЯ

Семинар в Институте динамического консерватизма

На семинарах ИДК уже неоднократно затрагивался вопрос об особенностях национального характера в России. Однако обсуждался он скорее в историко-культурном или социополитическом контексте. Сегодня мы попробуем рассмотреть, какие существуют на данный момент исследования, где предприняты попытки эти ментальные характеристики отобразить, каким-то образом не просто в поэтическом или метафорическом ключе высказаться, что есть русская лень или что у нас люди склонны к авральному способу труда... Существуют исследования, где предприняты попытки более конкретно описать ментальность где-то в цифрах, где-то в четких характеристиках, градациях. Они затрагивают множество стран, можно таким образом посмотреть, на какие страны в этом смысле Россия похожа, на какие не похожа. Важно сразу отметить, что в исследованиях постоянно упоминаются термины «русский» и «российский». Мы будем понимать термин «русский» не в этническом, а исключительно в цивилизационном контексте, значит в понятие «русская ментальность» попадает фактически все постсоветсткое российское пространство.

Такое научное направление исследований ментальности называется этнометрией, оно само по себе довольно новое. То, что ментальность и национальный характер влияют на поведение людей – вещь очевидная, но попытки измерить это в каких-то характеристиках, причем именно в экономическом и организационном контексте начались с 70-х годов XX века. Правда, надо сделать ремарку: в XX веке было очень много так называемых кросс-культурных исследований, но в целом, с точки зрения изучения влияния ментальности на экономическое поведение людей, устройство организаций, структуру партий и т.д., этому все-таки наибольшее внимание уделялось в 70-е годы.

ЭТНОМЕТРИЯ И Г. ХОФСТЕД: РОССИЯ В ПЯТИ КООРДИНАТАХ

Первое и наиболее масштабное исследование национальных культур и их влияния на деловые и организационные практики было предпринято голландским ученым Гиртом Хофстедом в 1970-е годы. В то время он работал в психологической службе американского концерна IBM. В ходе проекта в исследованиях 1967–1973 годов принимали участие 72 филиала транснациональной корпорации IBM из 40 стран, было заполнено 116 тысяч анкет на 20-ти языках. Хофстед пришел к выводу, что существует несколько базовых характеристик, по которым каждая страна получает некий балл, и далее можно построить некую модель ментальности. Выявлялись значения пяти характеристик:

- индивидуализм;

- дистанция власти;

- избегание неопределенности;

- маскулинность;

- долгосрочная ориентация.

Индивидуализм – отражает склонность людей к индивидуалистическому поведению или коллективному.

Дистанция власти – это параметр, описывающий готовность людей принимать неравномерность распределения власти в институтах и организациях. Чем он выше, тем более естественны для людей иерархии, принцип «приказы не обсуждаются», тяга к централизованному управлению. Дистанция власти показывает насколько, выражаясь языком либералов, народ склонен к тому, чтобы жить при деспотии и тирании. В то же время, маленькая дистанция власти – в тех обществах, которые склонны скорее к демократическому стилю управления, где нет такой установки на жесткую иерархию, приветствуется сотрудничество и т.д.

Избегание неопределенности. Стремление к избежанию неопределенности измеряет степень, в которой люди чувствуют угрозу от неопределенных, неясных ситуаций, и степень, в которой они стараются избегать таких ситуаций. Отражает, насколько люди стремятся работать или жить в каких-то обстоятельствах, в которых есть четкое понимание существующих правил, формализация. Культуры с высоким уровнем избегания неопределенности, отличаются потребностью к формализованным указаниям, нормами поведения с высокой тревожностью, нетерпимостью к «не таким» людям и идеям и наоборот, низкий уровень избегания неопределенности – это где люди проявляют инициативу, импровизируют, склонны к риску и не очень любят правила. Как мы убедимся, когда пытались Россию измерять по этой характеристике, начали получаться вещи довольно странные.

«Маскулинность». «Маскулинность» и «фемининность» культуры связана не столько с традиционным распределением гендерных ролей, сколько с ориентацией общества в целом. На первый взгляд, наиболее «маскулинны» традиционные общества, а «феминизированы» западные страны. Но в целом, маскулинное общество приветствует достижение целей, культ успеха, жизнь ради работы, независимость, логику, стремление быть первым. В фемининном человек работает, чтобы жить, выше успехов ставит хорошие отношения с людьми, ориентирован на равенство и солидарность, «неудачникам» сочувствуют, решения часто принимаются интуитивно.

Долгосрочная ориентация – это фактически готовность жертвовать сиюминутными выгодами ради будущего, бережливость, стратегическое планирование в противовес тактическим интересам сегодняшнего дня. Есть общества, в которых люди привыкли планировать свою жизнь и горизонт планирования у них на десятилетия вперед, считается, что больше всего этот показатель в странах Юго-Восточной Азии. Напротив, есть культуры, где ориентации краткосрочны – там, где очень быстро может все меняться, люди не склонны ничего планировать, принимают решения о своей жизни эмоционально, по обстоятельствам.

Таблицы Хофстеда построены по данным 70-х годов, а данные в них по Китаю и по России – конца 80-х годов, когда у Хофстеда появилась возможность получить экспериментальные данные. Вообще, Россия была в этой таблице и в 70-е годы, но тогда Хофстед поступил очень интересно: он выставил по России баллы на основании изучения русской литературы.

Таблица 1. Ценностные показатели по некоторым странам мира,согласно Г. Хофстеду

Страны	Дистанция власти (PDI)	Избегание неопределенности (UAI)	Индивидуализм (IDV)	Маскулинность (MAS)	Долгосрочная ориентация (LTO)
Австралия	36	51	90	61	31
Австрия	11	70	55	79	31
Аргентина	49	86	46	56	–
Бельгия	65	94	75	54	38
Бразилия	69	76	38	49	65
Великобритания	35	35	89	66	25
Венесуэла	81	76	12	73	–
Греция	60	112	35	57	–
Гонконг	68	29	25	57	96
Израиль	13	81	54	47	–
Индия	77	40	48	56	61
Ирландия	28	35	70	68	43
Испания	57	86	51	42	19
Италия	50	75	76	70	34
Канада	39	48	80	52	23
Китай*	80	30	20	66	118
Колумбия	67	80	13	64	–
Мексика	81	82	30	69	–
Нидерланды	38	53	80	14	44
Новая Зеландия	22	49	79	58	30
Норвегия	31	50	69	8	44
Пакистан	55	70	14	50	0
Португалия	63	104	27	31	30
Россия*	93	95	39	36	–
Сингапур	74	8	20	48	48
США	40	46	91	62	29
Тайвань	58	69	17	45	87
Таиланд	64	64	20	34	56
Турция	66	85	37	45	–
Филиппины	94	44	32	64	19
Франция	68	86	71	43	39
Швеция	31	29	71	5	33
Швейцария	34	58	68	70	40
Югославия	76	88	27	21	–
Япония	54	92	46	95	80

* Страны, данные о которых отсутствовали в первоначальной базе данных, полученной в ходе опроса сотрудников подразделений IBM, и были собраны в ходе дальнейших исследований.

Источник: Hofstede G. Culture’s consequences: Comparing values, behaviors, institutions and organizations across nations. 2nd ed. Thousand Oaks, CA: Sage Publications, 2001. Р. 500, 502

Что мы видим в таблице? Великобритания: индивидуализм – показатель практически 100, то есть это страна, где достаточно сильно развит индивидуализм. В то же время долгосрочная ориентация низкая – 25, то есть это значит, что в целом люди склонны к риску, никто вперед на 50 лет ничего не планирует. Маскулинности показатель достаточно высокий, в то же время дистанция власти низкая, это значит, что там у людей нет тяги к иерархическим жестким структурам, люди склонны к риску, к инициативе. Рассмотрим Венесуэлу. Вот у Венесуэлы показатель дистанции власти очень высокий, это понятно: в Латинской Америке традиционно вертикали власти довольно жесткие, иерархические структуры – клановые, там доминирует принцип, что есть некий лидер. Избегание неопределенности – высокая. То есть, это вроде бы, по предположениям Ховстеда, говорит о том, что люди в Латинской Америке все-таки, в целом, несмотря на кажущуюся склонность не подчиняться правилам, на самом деле привыкли к тому, что у них зарегламентирована работа и жизнь гласными и негласными схемами и правилами. А вот Гонконг: долгосрочная ориентация – 96, это значит, что люди в Гонконге планируют свою жизнь практически на десятилетия вперед, абсолютно уверены, как она будет проходить, в то же время индивидуализм низкий, избегание неопределенности очень низкое, дистанция власти высокая. То есть люди хотят работать в системах, где есть четкие правила, где понятно, что надо делать, где есть начальник, который отдает распоряжения. В Китае долгосрочная ориентация – 118; может быть, в данном случае этот показатель говорит о том, что границы планирования выходят за пределы собственной жизни, что человек планирует даже за детей, на дальнейшую перспективу. Пакистан: долгосрочная ориентация – ноль. Неизвестно, жив ли будешь завтра, как говорится, что можно планировать?

РОССИЯ ПО ХОФСТЕДУ

Индивидуалисты ли россияне? Западный взгляд чаще всего отмечает коллективизм как черту национального характера, да и мы сами привычно считаем так. Однако в измерениях по Хофстеду показатель России скорее средний. Дистанция власти: в России этот параметр традиционно высок – так же, как, например, в странах Латинской Америки или Юго-Восточной Азии. Избегание неопределенности: Россия в методике Хофстеда получила почти максимальный балл – что означает вроде бы полное нежелание россиян рисковать, брать на себя ответственность, ориентированность на механическое, нетворческое исполнение заданий и боязнь будущего, что они нуждаются в четких правилах. Но важно понимать, что на Западе под этим показателем подразумевают способность рисковать и проявлять инициативу. В данном случае очевиден миф, что Россию сначала царизм задавил, потом коммунизм задавил, теперь Путин всех тоже задавил, и здесь не могут проявить никакой инициативы. Хотя, если смотреть по сути, то, конечно, в России всю жизнь от века все живут совершенно в обратной ситуации с полной неопределенностью.

«Маскулинность» и «фемининность»: очевидно, что Россия попадает в группу «женских» культур вместе с, например, Данией и Канадой, а явно «маскулинные» культуры – это Австралия, Германия, Ирландия, Япония. В России, как считается, для людей важнее не личный, персональный успех любой ценой, а справедливость, связи с друзьями, с родственниками, чтобы хорошо было не только мне, но и тем, кто рядом со мной.

Долгосрочная ориентация: у россиян здесь средний показатель. Наиболее высок он в Азии; так, в Китае люди указывают средний срок планирования своей жизни – 25 лет, тогда как в России более 60% в аналогичном опросе указали, что могут планировать свою жизнь на временной промежуток от 1 до 5 лет, а 15% молодежи и 35% взрослых вообще не могут спланировать будущее даже на год!

Таким образом, в глазах западных исследователей россияне являются умеренными коллективистами, склонными к работе в командно-иерархических структурах с жесткими правилами и подчинением, не умеющими и не любящими рисковать и действовать в условиях неопределенности, считающими отношения между людьми важнее формальных успехов и неспособными к стратегическому планированию.

ДРУГИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ

Продолжение этнометрических исследований мы видим в системе культурных дилемм Ф. Тромпенаарса:

- Универсализм vs. Партикуляризм

- Индивидуализм vs. коммунитарность

- Специфичность vs. Диффузность

- Аффективность vs. Нейтральность

- Достигнутое vs. Предопределенное

- Внешний контроль vs. Внутренний контроль

- Последовательность vs. Синхронность

«Универсализм vs. партикуляризм» – это очень интересная характеристика. Универсализм присущ тем культурам, которые привыкли к обобщениям, общему синтетическому взгляду на жизнь и на людей. А партикуляризм – это когда люди склонны обсуждать какие-то конкретные проблемы, конкретные ситуации, конкретные решения. Россия – универсалистская культура. У нас все любят рассуждать «про вообще» и думать над вечными вопросами, не занимаясь конкретикой.

«Последовательность vs. синхронность» – это тоже очень интересный показатель, Россия относится с точки зрения времени к культурам, где люди не привыкли планировать время последовательно, то есть у нас есть привычка делать все параллельно, мы можем много задач решать одновременно, причем они все между собой иногда вовсе даже не синергетические, а наоборот, очень разные. Есть работа, есть свои дела, есть общение, есть отдых и все это переплетается. Есть страны, где всё совсем не так, где есть четкое разграничение сфер и задач. Еще очень интересный вывод сделан был по последовательности и синхронности: что в России люди как таковые ориентированы на оси времени на прошлое и будущее, а, например, западные культуры по оси времени ориентированы на конкретные дела сегодняшнего дня. В России никто не ориентирован на конкретные дела сегодняшнего дня, зато очень много люди заняты выстраиванием для себя задач, что и как надо сделать, они много смотрят в прошлое – в свое или в прошлое страны – и они много смотрят в будущее, но они при этом не планируют его даже на год.

«Специфичность vs. диффузность» – это то, как люди воспринимают окружающий мир: как сумму компонентов или как общее целое. Россия – диффузная страна.

«Аффективность vs. нейтральность» показывает, можно ли проявлять эмоции, считается ли позитивным проявлять эмоции или, наоборот, считается позитивным эмоции свои держать при себе.

«Достигнутое vs. предопределенное» – показатель говорит о том, насколько люди верят в свои силы или, наоборот, «в судьбу». Россияне традиционно фаталисты. Вот такие получились результаты.

Еще одно интересное этнометрическое исследование – «Деловые культуры» Р. Льюиса (1996). Он делит все деловые культуры на три вида:

• Моноактивные культуры – основными ценностями являются: бережное отношение ко времени, проявляющееся в пунктуальности и быстром решении вопросов, строгое следование намеченному плану, ориентация на выполнение задачи, уважительное отношение к власти, индивидуализм.
  К этому типу культур принадлежат страны Центральной, Северной и Восточной Европы, Северной Азии, а также США.

• Полиактивные культуры – ориентация на людей при выполнении задачи, свободное отношение ко времени и закону, выполнение нескольких дел одновременно. Основными религиями этих государств являются христианство (католицизм) и ислам. Это прежде всего Латинская Америка, Южная Европа, арабские страны и Средняя Азия.

• Реактивные культуры – В этих странах деловой стиль общения отличается дипломатичностью, осторожностью и сдержанностью. Их ценности: гармония в отношениях, бережное отношение к своей репутации и репутации других, почтительность, терпеливость. (Страны Юго-Восточной Азии).

Вот как он советует вести себя с русскими на переговорах: «Если у вас на руках “сильные карты”, не злоупотребляйте ими. Россияне – гордые люди, и их нельзя унижать. Они не так сильно заинтересованы в деньгах, как вы, поэтому легче, чем вы, готовы отказаться от сделки. Вы можете основывать свои решения на фактах, которые для вас нейтральны, а у них они вызывают эмоции. Они больше ориентированы на людей, чем на дело. Постарайтесь им понравиться. Если вам это удастся, то они будут подговаривать вас “обмануть систему”. Они больше вашего не любят жесткие инструкции. В этом отношении они очень похожи на итальянцев. Как можно чаще показывайте свое недоверие к слепой власти или к чрезмерной бюрократии. С самого начала окажите им услугу, но покажите, что это делается не по вашей слабости. Такая услуга должна быть обращена больше к человеку, чем к обсуждаемому делу. Не нужно слишком поддаваться воздействию их театральности и эмоциональности, однако вы должны показать свою симпатию к человеческим аспектам переговоров. Проявляя свою твердость, обозначьте и свою доброту. Они действуют в основном коллективно, поэтому не выделяйте кого-либо особо. Зависть к чужому успеху – это тоже черта русского характера. Выпивайте с ними между встречами, если можете. Это один из самых легких способов “навести мосты”».

Есть у Льюиса и предположения о влиянии климата и географии на национальный характер россиян.

Можно согласиться с тем, что долгая зима, суровые условия работы и огромные расстояния влияли на коллективизм и неравномерность темпов работы. Но акцент на негативные стороны жизни и подозрительность к иностранцам, которые приписал россиянам этнометрист Льюис, весьма и весьма спорны.

ГДЕ ЖЕ РОССИЯ?

Кроме этих методик оценить россиян пытались и в ряде других исследований (см. Таблицу 2). Поразителен разброс получающихся результатов – то Россию заносит в какие-то ультра-западные показатели, то в Азию. Главным образом эти метания происходят в попытках понять место России на осях «коллективизм – индивидуализм» и «жесткая власть – демократия».

Таблица 2. Оценки приверженности россиян ценностям индивидуализма и иерархии (или близким к ним)

Этнометрические методики		Оценки приверженности россиян ценностям			Положение России по отношению к странам Востока и Запада
		Индивидуализма		Иерархии
Методика Хофстеда		Несколько выше средней	Несколько ниже средней		Россия промежуточна между Востоком и Западом (возможно, ближе к Западу)
Методика GLOBE	«как есть»	Ниже средней	Очень высокая		По показателям «как есть» Россия принадлежит к Востоку, а по показателям «как должно быть» является «ультра-Западом»
	«как должно быть»	Очень высокая	Несколько ниже средней
Методика WVS		Относительно высокая	Очень высокая		Россия принадлежит к Востоку
Методика Тромпенаарса	Дилемма «Качество жизни»	Средняя	В рамках данной методики не измеряется		По первой дилемме место России между Востоком и Западом (возможно, ближе к Западу), по двум другим она является «ультраЗападом»
	Дилемма «Организация труда»	Очень высокая
	Дилемма «Ответственность»	Очень высокая

Источник: Н.Латова, Ю.Латов «Этнометрические подходы хозяйственно-культурных ценностей», – «Вопросы экономики» №5/2008

Например, по методике GLOBE получаются парадоксальные вещи. Они задавали людям вопрос: как они оценивают некие качества «как есть» и «как должно быть». Люди написали, что «как есть» у нас коллективизм, а «как бы я хотел бы, чтобы было», они дали показатели такого радикального индивидуализма, что исследователи назвали в итоге Россию «ультраЗападом».

Сильно отличаются и показатели в зависимости от региона.

 

* Показаны первоначальная оценка Хофстеда («Россия (Х.)»), данные исследования

2004 г. по трем городам России (Ставрополь, Тула и Тюмень), а также предположительная оценка российской ментальности Ю.Латовым («пятно»).

Источник: Н.Латова, Ю.Латов «Этнометрические подходы хозяйственно-культурных ценностей», Вопросы экономики №5/2008

Многие западные исследователи, естественно, заранее уже предполагали, что в России высокий показатель коллективизма, и высокий показатель дистанции власти. Грубо говоря, что здесь тирания, а под ней колхоз. Правда же в том, что россияне одновременно могут быть и коллективистами и жуткими индивидуалистами, да и с «тиранией власти» у них особые отношения – когда нужно, они просто ей не подчиняются, игнорируя и правила, и приказы (недаром существует известный пассаж о строгости законов и необязательности их выполнения).

Если помните, когда у нас был доклад Михаила Делягина, то он высказал формулировку, что жители России представляют собой внутренних таких сугубо индивидуалистов, собранных внешними обстоятельствами в коллектив. «Каждая организация, каждый коллектив, каждая неоформленная группа в российском обществе одновременно раздираются изнутри острейшей конкуренцией и являются скрепленным солидарностью монолитом в конкуренции с другими организациями, коллективами и группами». Получается своеобразная кластерная конкуренция – когда во внешней экономической среде не отдельный индивид пытается добиться успеха, а делает это в составе некой группы, в которую входит. То есть россияне очень хорошо умеют «переключаться» из неконкурентной модели поведения в конкурентную в зависимости от обстоятельств. Аналогичные идеи можно увидеть в работе Александра Прохорова «Русская модель управления».

Идеи Александра Прохорова из работы «Русская модель управления». Характеристики русской ментальности:

- Централизация

- Мобилизационная модель

- Кластеры – внешняя конкуренция и внутреннее единство

- Мобилизация и перераспределение ресурсов

- Два режима управления – два различных стереотипа поведения

- Нестабильность богатства

Удивительно ошибочной видится оценка россиян как неспособных работать в условиях неопределенности и нуждающихся в жестком иерархическом управлении. Первое опровергается жизнью ежечасно – в России никто и ничего не планирует надолго, «не зарекается» от любого развития событий, и даже к финансовым накоплениям россияне не склонны, предпочитая все потратить сегодня, потому что завтра – полная неопределенность. В России неопределенность – это когда человек вообще не знает, что будет завтра, то есть, речь идет не о том, окупится ли его бизнес. Это речь о том, будет ли он вообще жить завтра или нет. При всем том, что у нас люди достаточно нормально встраиваются в бюрократические системы, но это все равно совершенно не означает, что они не могут находиться в состоянии неопределенности. Я думаю, что тут имеет место просто подмена понятий.

Относительно любви к деспотии можно отметить, что пресловутая русская лень, необязательность и разгильдяйство (а в позитивном случае – любопытство, склонность действовать по обстоятельствам, а не по правилам) – прекрасно противостоят любым тиранам. Современным «эксплуататорам» – тоже, проявляясь как нежелание прилагать усилия, даже если это будет оплачено.

КАК СЕГОДНЯ ОЦЕНИВАЮТ РУССКУЮ МЕНТАЛЬНОСТЬ?

На основе представлений о ментальности много говорится об «антикапиталистичности» россиян, негативном отношении к предпринимательской активности как таковой. Эти национальные качества сторонники либеральной модели тоже изучают, но они их выставляют как качества жестко негативные, которые надо изживать, всячески уничтожать и на их место внедрять другие. Вот, два или три года назад в Высшей школе экономики проходит конференция экономическая, там есть секция, где представлены доклады, по теме «Экономика и национальный характер». Фактически все на тему как национальные черты России вредят ее экономическому развитию. Например, такой доклад «Специфика рациональности «Homo Post-Soveticus». Автор пишет, что постсоветские россияне не ведут себя рационально, потому, что есть понятие экономическая рациональность, которое подразумевает, что человек полностью учитывает все в пространстве ограничения, возможности, ресурсы, оптимизирует и поэтому, планирует свою деятельность, с точки зрения своей выгоды. Кроме того, он рационален во времени, у него свои планы вперед на какие-то промежутки времени, и к тому же, обладает поведенческой самостоятельностью. Далее, автор убедительно доказывает, что в России у людей, во-первых, заниженная степень рациональности в пространстве. То есть, они не способны к расчетливости. Потому, что считают, что или ничего рассчитать нельзя, потому, что все слишком сложно, или считать и рассчитывать ничего не нужно, потому что все может оказаться не так, как ты рассчитал. Дальше, естественно, в этом виноват государственный патернализм, людоед Сталин и царский режим. Дальше, заниженная степень рациональности во времени и инвестиционная близорукость – это значит, что человек не думает о том, сколько у него в будущем будет денег и дохода. Не хотят россияне сидеть и планировать финансовый план своей жизни, сколько они заработают в следующем году, через 10 лет. Дальше, поведенческая несамостоятельность. Экономически нормальный человек характеризуется неизменностью своих предпочтений, способом обработки информации, и формирование ожиданий – а в России у всех постоянно меняются предпочтения и ожидания и планы. Приведу просто цитаты: «для типичного постсоветского россиянина характерны зависимость предпочтений от финансовых и социально-классовых ограничений, неавтономность ожиданий в виде склонности к стадному поведению при их формировании и личная безответственность, приводящая к невыполнению взятых обязательств», «типичный “Homo Post-Soveticus” – это агент, характеризующийся низкой склонностью к расчетливости, инвестиционной близорукостью и поведенческой несамостоятельностью. В результате решения, принимаемые типичным “Homo Post-Soveticus”, нередко приводят на микро-уровне к неэффективному размещению ресурсов, а на макро-уровне – к низким или уменьшающимся инвестициям в основной и человеческий капитал, а также к технологическому застою (или даже к технологической деградации)». Ментальность россиян оценивается как «заведомо плохая». И при этом резюме этого доклада, кстати говоря, что россияне настолько не укладываются в традиционную модель «хомо экономикуса», что нужно для них разрабатывать вообще какую-то особую модель.

Как ни странно, и мы приходим к тому же выводу, но из других посылок. Понятно, что изучать ментальность надо не для того, чтобы в очередной раз убедиться, что схема Адама Смита в России не срабатывает. А как раз наоборот, задачей правильной является все это изучить и понять, как должны выстраиваться организационные, управленческие системы, модели управления персоналом, которые учитывают эти качества. Можно сравнить это с примером левши и правши. Допустим у нас задача что-то быстрее написать, правши могут сказать левше, давай, ты тоже пиши правой рукой, потому, что писать правой рукой правильно, но он их не догонит все равно. В тоже время, если он будет писать своей левой рукой, а задача у нас просто получить в итоге написанный текст, то, вполне вероятно, что он их может и обгонит, Смотреть надо результат. Да, у нас люди действительно не так поступают, как в других странах, действительно, у них другая рациональность, не такая, экономическая в том числе. И западные эксперты далеко не все смотрят на эти черты негативно. Я уже упоминала о случае, когда я брала интервью у одного австралийского автора бизнес-учебников, и он сказал: «Вы в России зря считаете, что вы должны читать наши учебники и по ним выстраивать свои стратегии. Вы должны себя изучить, понять, какие у вас плюсы, и опираться на них».

Проблема исследований, которые уже проводились, как мне кажется, в том, что сами понятия имеют разное значение. Есть такое исследование, где сравнивается межкультурная коммуникация россиян и американцев. И например, равенство – для американцев, в первую очередь, это равенство всех перед законом, как понятие равноправия или равенство возможностей. А русское равенство, это справедливость, уходящая корнями в историческое прошлое. В восприятии людей, равенство ведет к понятию справедливости. Про образование, очень тоже интересно. Для русских образование и диплом – это возможность получить другой, новый высокий социальный статус, для американцев – это возможность получить более престижную работу. То есть, у нас образование, это статус, а там, это инструмент, чтобы работать. И таких различий множество. Поэтому вопрос про «равенство» или «образование» в разных странах совершенно оказывается неодинаковым. Или вот пример вопроса из опросника Трампенаарса «Какое суждение более верно? По поводу качества жизни. Первый ответ – по вашему, жизнь улучшилась бы, если бы люди имели возможность развивать самих себя? Второй вариант ответа – качество жизни улучшилось бы, если бы люди проявляли заботу об окружающих, если бы это не мешало их свободе и развитию?». Это заведомо провокационное деление. А потом появляются вот такие странные цифры.

НАПРАВЛЕНИЕ ИССЛЕДОВАНИЙ

Много примеров, и все показывают, что четкого, «наукообразного» понимания ментальности россиян пока нет. Хотя интуитивно все вышеизложенное очевидно у нас любому – от тракториста до академика. Возможно, в этом и проблема – иностранные разработки и методики в области управления, формирования оргструктур и работы с персоналом предельно конкретны, тогда как мы интуитивно понимаем, что у нас что-то не так – но что? И как именно это «что» описать и сделать фундаментом для собственных идей?

Сейчас явно стоит задача проанализировать ментальность пост-советской России, найти методику и показатели, более адекватно отражающие отечественную культуру сегодняшнего дня. И далее, эти качества привязать к какой-то позитивной экономической модели. Задача это непростая, видится сразу несколько больших этапов. Сначала надо изучить то, что уже есть. Это и упомянутые исследования, и попытки изучить эту ментальность через историко-культурно-художественные подходы, через русскую философию, важен и взгляд Запада, есть там и еще современные исследования. Нужно понять, какие вопросы наиболее проблемные. Например, отечественные исследователи Латовы утверждают, что главная проблема нерешенная, которая принципиально важна, это то, что непонятно, относится ли Россия к западной группе стран, к восточным, или она является вообще отдельной. Потому что в зависимости от этого будут создаваться организационные и управленческие модели, которые будут внедряться на предприятиях, в организациях.

Если считать Россию неким «левшой» среди правильных игроков, может быть одной из задач социальной модернизации должна стать не попытка «переучить левшу в правшу», а наиболее эффективное использование своих характеристик. Для этого их, во-первых, стоит более глубоко изучить, уходя от «стереотипического» мышления, которого как можно видеть, не избежали и западные исследователи нашей экономической культуры, а во-вторых, найти такие схемы управления, создания организационных структур и трудовой мотивации, которые бы не боролись с российским менталитетом, а продуктивно использовали его особенности.

Количество показов: 15066

(Нет голосов)