14.11.2010

Константин Черемных

ПОЧЕМУ ЯШИН – НЕ КАШИН

И какая смерть 12 человек достойна мессы мэйнстримной прессы

Публицист Михаил Бударагин написал, а веб-газета «Взгляд» в блоге опубликовала текст, озаглавленный «Я сгорел в станице Кущевской». Автор сравнил всю Россию-матушку с отдельно взятым домом в Краснодарском крае, и притом признался, что перефразирует Александра Твардовского, который под впечатлением кровавой каши 1942 года написал «Я убит подо Ржевом». И ни сам Бударагин, ни газета «Взгляд» не сочли такую разновидность эпигонства пошлостью.

Тем не менее, публикация Бударагина по расценкам нашего времени, с характерной для него легкостью на неадекватные аллюзии, может быть сочтена чуть ли не гражданским мужеством. Ведь Бударагин поэпигонствовал не просто так, а в пику другому эпигонству: накануне широко известный в узких кругах непарламентский оппозиционер Яшин написал: «Все мы – Кашины», с аллюзией на маккейновское «Все мы – грузины». И на «Взгляде», принадлежащем к старо-лоялистскому пулу, по критериям которого Яшин – оранжевый враг управляемой демократии, не смогли молчать: заметили, что двенадцать смертельных жертв в станице Кущевская не удостоились почему-то такого освещения в мэйнстримных медиа, как совместимая с жизнью травма отдельно взятого журналиста О. Кашина на Пятницкой улице в Москве.

Глава московской милиции Владимир Колокольцев вышел на митинг в честь О. Кашина, а не в память о кущевских фермерах. Задним умом генерал не мог не догадываться, что смахивает на экс-генерала Олега Калугина, митинговавшего вместе с «ДемРоссией». Или по меньшей мере на экс-генерала Алексея Кондаурова, слившегося в экстазе со сторонниками Михаила Ходорковского.

В отличие от Кондаурова, для которого Ходорковский как-никак несколько лет был не посторонним бизнесменом, а работодателем, генерал Колокольцев не был ничем лично обязан журналисту Кашину. Но его эпигонство тоже извинительно: накануне некоторые медиа сообщили, что преемником Рашида Нургалиева будет вовсе не он, а глава ФСИН Александр Реймер. Потому что Реймер был в нужное время в нужном месте (а не в московском ГУВД, которое уже само по себе виновато тем, что оно московское), и правильно угадал направление ветра, очистив доверенное ему ведомство от мучителей юриста Магнитского.

Если генерал Колокольцев, присоединяясь к экодемократам, ломал себя морально, то журналист из города Жуковский Анатолий Адамчук, по версии местных следственных органов, ломал себя физически: инсценировал покушение на самого себя, причем нанял для этой цели всего-то за тысячу рублей профессионала-кикбоксера (что сделал правильно, так как непрофессионалов соразмерять силу удара не учат). Факт эпигонства он категорически отрицает, однако версия о членовредительстве и без следствия напрашивается. По крайней мере, любому психологу, ознакомившемуся с портретом побитого по лицу до момента нанесения побоев. Повышенное мнение о собственной личности, написанное крупными буквами на этом лице, вполне объясняет неудержимое желание подвергнуться такому же treatment, как Михаил Бекетов и Олег Кашин, но несильно. Не до ушиба головного мозга и тем более, как в случае с Бекетовым, не до третьей степени лобного синдрома по классификации А.Р. Лурия.

Из всех трех эпигонов Анатолий Адамчук – на самом правильном пути. Во-первых, Жуковский как-никак находится под Москвой, которой до недавних пор управлял зловещий Лужков. Во-вторых, там тоже есть лес, как в Химках. В-третьих, через этот лес тоже собираются прокладывать трассу, только для авиасалона «МАКС». И можно себе представить, что вырубки тут могут оказаться даже помасштабнее химкинских. А в-четвертых, для защиты не только химкинских, но и прочих подмосковных лесов уже создана специальная общественная структура из активистов WWF, Greenpeace и примкнувших к ним экокарьеристов местного розлива. И только после того как она была учреждена, Адамчук подставил губу – не скулу, а губу, она пухнет сильнее – для несильного кикбоксерского удара. И резон в том был: если подсуетиться и посучить лапками, то глядишь, «Жуковские вести» станут «Химкинской правдой», и более того, местное население, в том числе коттеджное, оценит морально и даже материально отвоеванную им от авиации тишину и цену на местную недвижимость. Прикуп маячил реально.

Что касается фермеров Ахметова, Мироненко, Игнатенко и Касьяна, которых зарезали и сожгли в станице Кущевской, то они крепко прогадали. При желании заработать славу и хлеб с маслом им в своем крае нужно было заниматься не фермерством, а игорным бизнесом или, на худой конец, защитой indigenous population Имеретинской долины. А если уж целенаправленно добиваться посмертного почета на первых страницах мэйнстримных газет, то им следовало искать прикуп не в Сочи, а переселяться к нему поближе – в Московскую область. Чтобы не пахать, не сеять, не строить, а исключительно тусоваться по лесам, поближе к ковшу экскаватора. Притом желательно таким образом, чтобы экскаваторщик этого не заметил, а спецкор радио «Свобода» Юрий Тимофеев, напротив, заметил и немедля известил мировую общественность о страшном насилии, совершенном врагами природы и демократии. Тогда на конкурс по проектированию примерного монумента «Они сражались за лес» ломился бы даже Церетели.

Оказаться в нужное время в нужном месте – редкое, почти исключительное искусство. Иные карьеристы представляют это дело слишком легко: как говорил один из предводителей питерской «ДемРоссии» Игорь Сошников, главное – вовремя квакнуть. Но квак по-настоящему громкий и инициативный дается не каждому. Правильно пасть жертвой информвойны не проще. Настоящих буйных, вроде Адамчука, мало, и потому в качестве жертвы подбирают того, кто для этой цели больше подходит, но о своем избрании ритуальным барашком информвойны не подозревает. Но не кого попало.

И в этом смысле Яшин неправ: никакой он не Кашин. Другая у него карма. Ему тусоваться, болтаться, суетиться, с Немцовым на митинги маршировать, а с Шендеровичем к муму. Но квакай не квакай, сучи лапками не сучи, а не намолотить ему с этого ни масла, ни елея. Потому что – се ля ви – бывают кашины, а бывают некашины. Как у Вениамина Каверина в сказках есть город Мухин и есть Немухин.

Чем Кашин отличается от Яшина, только что рассказал всеведущий Максим Шевченко. По его словам, Кашин, автор, блоггер и человек, вел себя публично, навязчиво и громко, но неоднозначно. Другими словами, сегодня он был для экодемократов вполне свой, а завтра – не обязательно. С одной стороны, он правильно себя вел в отношении движения «Наши», именуя его активистку Марию Сергееву «настоящим упырем». С другой стороны, того же Яшина он почему-то именовал кучей говна, то есть вместо единства вносил в экодемократию раздор, а Евгению Альбац, страшно сказать, считал непрофессиональной журналисткой. А в-третьих, его эко-макюзерский пацифизм не фиксировался на химкинских, жуковских и прочих лесах, а простирался аж до Ближнего Востока. Так, израильско-ливанскую войну, по словам Шевченко, Кашин расценил как использование Израилем презумпции Холокоста для оправдания своих преступлений. Шевченко даже подозревает, что в последнее время Кашин вовсе был равнодушен к своим героям, а изучал их как флору и фауну.

Вот такие яшины и становятся Кашиными. Их, с одной стороны, не жалко использовать, а с другой – не жалко и грохнуть, пока не отвязались совсем. И даже если обойдется без лобного синдрома (здесь я солидаризуюсь со всеми гуманистами: такого не пожелаешь и врагу), то жертвенный барашек будет хоть не бессловесен, то благоразумен, и будет вести тихую жизнь инвалида информвойны, давая правильные интервью и не претендуя на избыток знания, вредящий здоровью. И называть упырями, говнюками и сраными губернаторами только тех, кого скажут собирательницы цветов в букетики.

Потому что в мирное время получить вторую травматическую кому мало кому охота. И эпигонству есть пределы, и город Жуковский все-таки не Ржев и даже не Цхинвал.

Количество показов: 5639

(Нет голосов)