|
 Гарантии безопасности со стороны ШОС в обмен на отказ от создания ядерного оружия могли бы стать оптимальным выходом для Тегерана
На днях в израильских СМИ было опубликовало интервью с американским военным обозревателем генерал-лейтенантом Томасом Макинернеем (Thomas McInerney), который представил публике подробный план войны с Ираном. Как сообщает израильский ресурс NEWSru.co.il, генерал насчитал в Иране 1500 целей, которые можно «обработать» за 24-36 часов. Принципиально важно, однако, что Макинерней пообещал «подкрепить» удары с воздуха «работой спецназа», которому предстоит «ликвидировать или взять в плен руководство Ирана». И речь, таким образом, будет идти уже не «воздушной», а о наземной операции.
Вопрос о том, какой должна быть наша позиция по «иранскому вопросу», как это ни печально, сейчас мало волнует российское общество. Пожалуй, даже обострение ситуации вокруг Ирака в конце 2002 года, предшествовавшее американской атаке на эту страну, вызвало куда больший отклик со стороны политиков, прессы и даже обычных обывателей. Это тем более удивительно, что Иран, в отличие от Ирака, куда ближе к России географически и куда теснее связан с ней геополитически. Во времена СССР наша граница с Ираном начиналась в Армении и Азербайджане и заканчивалась в Туркмении. Сегодня Иран является важнейшим элементом системы региональных «систем сдержек и противовесов» в Закавказье и Средней Азии.
Уже одного этого, думается, достаточно, чтобы вывести иранскую проблему в поле широкой общественной дискуссии, призванной сформировать консолидированную позицию по целому ряду вопросов. Главные из них - это вопрос о реакции России на гипотетические попытки Ирана стать ядерной державой и на куда более реальные приготовления США к карательной акции (а в перспективе - оккупации) этой страны. Очевидно, что именно эти темы являются на сегодняшний день ключевыми. Ответы на другие вопросы (окончательная судьба АЭС в Бушере, проблема переработки ядерного топлива, согласие на введение санкций против Ирана) являются производными от этих двух.
Понятно, что появление еще одной ядерной державы возле российских границ и на границе СНГ - не подарок для нас. Однако ядерный арсенал Пакистана - страны, на территории которой базируется Усама Бен Ладен и группировки боевиков, не отказывающиеся от брэнда «Талибан», нас до последних пор почему-то вообще не интересовал.
Между тем, в перспективе Тегеран, у которого есть стабильная политическая система (не путать с диктатурой) и предсказуемая геополитическая стратегия - это куда более надежный член «ядерного клуба», чем Исламабад. Выражаясь иначе, он куда менее опасен.
Скажем откровенно - угроза безопасности РФ со стороны гипотетического «ядерного» Ирана, мягко говоря, преувеличена. Однако нам возразят, что иранская атомная бомба - это все равно «зло» на языке геополитики. Зададим встречный вопрос - является ли это «зло» с точки зрения наших интересов «большим», или «меньшим», чем американское вторжение в Иран?
Чтобы иметь перед глазами ясную картину происходящего, нужно отделить реальные угрозы от гипотетических. Ядерная мощь Ирана - это проблема завтрашнего дня. Проблема американского вторжения существует уже сегодня.
Каковы будут его последствия? Пример Ирака у нас перед глазами. Иран после американских ударов - это Ирак в квадрате или кубе. Для РФ это, как минимум, перспектива превращения Каспия в кровавый кипящий котел. Добавим к этому американский сценарий «воссоединения» нынешней Республики Азербайджан и азербайджанских территорий в Иране, который, в силу «эффекта домино», окончательно взорвет обстановку в Дагестане (где тоже есть компактно проживающие группы коренного азербайджанского населения) и в Чечне. А также - перспективу радиоактивного заражения части российской территории в случае нанесения по Ирану ударов с использованием ядерных зарядов малой мощности (сегодня перспектива применения подобного оружия - одна из самых обсуждаемых тем в американских военных кругах).
Если подходить к иранскому вопросу основательно, то надо признать, что у него есть два справедливых решения. Первое - это создание безъядерной зоны в Юго-Западой Азии при добровольном отказе от ядерного статуса Индии, Пакистана и Израиля. Пока что это, увы, утопия, поскольку желающих разоружаться после американских ударов по Югославии и Ираку в современном мире больше нет.
Второе - это превращение Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) в полноценный военный блок, который мог бы дать Ирану гарантии безопасности от иностранного вторжения в обмен на отказ от создания собственной атомной бомбы. Этот сценарий вовсе не является таким «безумным» и «фантастическим», как кажется на первый взгляд. Однако его реализация требует политической воли со стороны России и Китая и, естественно, готовности к компромиссу со стороны Тегерана. Учитывая высокую вероятность угрозы американского вторжения, Иран вполне мог бы согласиться на такой вариант. Возможно, такое решение удовлетворило бы даже Израиль, который всерьез опасается ядерного соперничества с Ираном.
Проблема, однако, заключается в том, что компромисс - это совершенно не то, что нужно сегодня США. Для них война - единственно возможный путь спасения своей непомерно раздутой экономики. В ситуации, когда значение доллара как эксклюзивной резервной валюты напрямую зависит от роста мировой нестабильности, США интересует уже не просто «война ради победы» и достижения конкретно поставленных целей (захват стратегически значимых территорий, устранение идеологически враждебного режима, контроль над нефтяными месторождениями).
Речь идет о «войне ради войны», когда ценность имеет прежде всего сам процесс, а не только его результат.
|
ENG 
