RUS ENG
 

ГЛАВНАЯ
ГОСУДАРСТВО
МИРОВАЯ ПОЛИТИКА
БЛИЖНЕЕ ЗАРУБЕЖЬЕ
ЭКОНОМИКА
ОБОРОНА
ИННОВАЦИИ
СОЦИУМ
КУЛЬТУРА
МИРОВОЗЗРЕНИЕ
ВЗГЛЯД В БУДУЩЕЕ
ПРОЕКТ «ПОБЕЖДАЙ»
ИЗ АРХИВОВ РП

Русский обозреватель


Новые хроники

21.10.2006

Виталий Аверьянов

«АЛЬТЕРНАТИВНАЯ ИСТОРИЯ» НА ЗАПАДЕ (II): «ЧЕРНОЕ» МАСОНСТВО ПРОТИВ «БЕЛОГО»?
  
  
Image

«Приорат Сиона», по всей видимости, уже победил. Об этом говорит та легкость, с которой удалось «уберечь» проект Конституции Евросоюза от рудиментов христианства

 

 

Грубые методы «альтернативных историков», о которых шла речь в первой статье, должны иметь какое-то объяснение. Дело видимо в том, что они и не ставят перед собой задачи завоевать авторитет в академическом сообществе – прямая ложь и некомпетентность бессильны в среде ученых, однако они не мешают навязывать обществу новую идеологию. Если концепция красива, если ее выводы ведут к тому, что ожидается и что находит поддержку у могущественных сил (дальнейшая эмансипация, раскрепощение индивидуума, размывание традиционных форм культуры) – любые ошибки прощаются, а возражения рассматриваются как мелочные придирки. Похоже, что субъект, реализующий стратегию «альтернативной истории», весьма влиятелен, по существу он обладает большой властью в Европе. Однако его власть имеет некоторые ограничения: устойчивые представления о морали, консервативный взгляд на христианские ценности, остатки религиозной веры... На уровне быта и нравов Европа уже почти сдалась, на уровне символов и исторического наследия в ней еще что-то сопротивляется.

Однако, продолжим рассмотрение того спектра целей, которые поставлены перед «альтернативной историей», этим модным направлением западной гуманитарной мысли.

 

ЦЕЛЬ ТРЕТЬЯ: ПОПЫТКА ДИСКРЕДИТАЦИИ КОНСЕРВАТИВНОГО КАТОЛИЧЕСКОГО КРЫЛА (OPUS DEI)

Пожалуй, действительно свежим в романе Брауна по сравнению с первоисточниками из серии о «Святой крови» следует признать мотив католической организации Opus Dei («Дело Божие»). Эту организацию в романе ничтоже сумняшеся называют «сектой», соответствующие персонажи действуют у Брауна именно как сектанты, причем изуверские. В фильме красочно показано самобичивание фанатика и использование им «власяницы» (браслета с металлическими шипами для умерщвления плоти). Надо сказать, что эти детали действительно присутствуют в аскезе Opus Dei, хотя далеко не все члены организации используют подобные методы.

Между тем Opus Dei – официальная и признанная католическая организация, получившая еще в 1982 году статус «персональной прелатуры Ватикана», то есть экстерриториальный статус для ведения миссии в различных регионах и епархиях поверх местной церковной администрации. Фактически в XX веке после либерализации и «размягчения» иезуитов, именно «Дело Божие» взяло на себя роль хранителя консервативных ценностей и одновременно ордена для мирян. Неудивительно, что по сюжету «Кода да Винчи» только опусдеистам по силам противостоять «Приорату Сиона» – они стремятся к тому, чего не удалось добиться в свое время ни доминиканцам, ни Святой инквизиции, ни иезуитам: полному искоренению «семьи Грааль», охраняемой Орденом Сиона. Любопытно, что согласно уже упоминавшимся в первой статье социологическим опросам в Британии, 17 % британцев, кто читал роман Брауна, убеждены, что католическая организация Opus Dei действительно является жестокой сектой.

Некоторые критики допускают, что «Код да Винчи» вообще написан по заказу опусдеистов, поскольку делает им, хотя и негативную, но яркую рекламу. Рекламный эффект налицо, однако все-таки странно подозревать подобную изощренность в последователях католического святого Хосемарии Эскривы де Балагера, основателя Opus Dei. Дело, по всей видимости, в другом: многих пугает, что методы ордена, в который входят десятки тысяч мирян, оказались весьма эффективны а его последователи быстро и успешно делают карьеру. Согласно одному из тезисов святого Эскривы, которые он обращает к членам ордена: «Ты ли стадный человек? Ты родился, чтобы стать вождем!»На сегодня опусдеисты занимают многие ключевые позиции в европейских государствах, особенно в Испании и Италии, заняли они и важнейшие посты в Ватикане, вытеснив оттуда иезуитов. По тонкому замечанию Е. Холмогорова, «черная легенда «Опуса» удивительно напоминает «черную легенду» иезуитов… Можно сказать, что в кризисном ХХ веке, как и в кризисном XVI, Католическая Церковь нашла инструмент «контрреформации», возникший как инициатива снизу, и сумела воспользоваться этим инструментом. Система сработала».

Успех опусдеистов в миру является наглядным опровержением неизбежности торжества тех сил, которые стоят за «альтернативной историей». После прихода нового Папы Бенедикта XVI церковь значительно «поправела», стала еще ближе к консерватизму Opus Dei. И теперь даже Германия, одна из самых протестантских и просекулярных (наряду с Францией и скандинавами) стран заколебалась – в лице Ангелы Меркель она уже готова пойти на некоторые уступки новому папе.

В свое время опусдеисты прочно заняли все ключевые позиции в правительстве Испании, провели там блестящие реформы в 50-е – 60-е годы, в которых открытость экономики сочеталась с протекционистскими тарифами и ставкой на техническую модернизацию собственной промышленности. Прирост промышленного производства достигал в Испании 10 % в год. С 1992 года после некоторого перерыва явное присутствие ордена в составе практически всех правительственных кабинетов возобновилось. В свою очередь колледжи ордена выпускают по всему миру высокопрофессиональных светских специалистов, многие из которых создают семьи, делают блестящую карьеру и – что очень важно – продвигают собратьев по ордену. Эта взаимная солидарность братьев и сестер Opus Dei, а также их стремление не афишировать свою религиозность и хранить в тайне принадлежность корпорации снискала им своеобразную славу. Недоброжелатели стали называть организацию «белым масонством».

Накануне канонизации Балагера в 2002 году развернулась кампания против «Дела Божия». Журналисты пытались дискредитировать как личность Балагера, так и финансовые операции орденских банков, публиковали фотографии кожаной плетки, которой адепты истязают себя. Особенно активно антибалагеровская кампания развернулась в Германии. Критики Opus Dei старались показать, что это самая настоящая секта, близкая по многим чертам к тоталитарной. В частности, всячески обыгрывался тот факт, что часть членов организации, принимающие обет безбрачия (так называемые нумерарии), обязаны завещать в пользу ордена все свое имущество. На фоне этой кампании антиопусдеистские мотивы у Брауна выглядят не столь уж необычными. Другое дело, что бестселлер и фильм вывели эту тему на принципиально иной уровень, творя новый миф массовой культуры о зловещем «белом масонстве» и возрождении средневековой инквизиции.

 

ЦЕЛЬ ЧЕТВЕРТАЯ: ДЕКОНСТРУКЦИЯ ХРИСТИАНСКОГО ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О «МЕССИИ»

В «альтернативной истории» образ Иисуса Христа странным образом двоится. С одной стороны, он признается величайшим пророком, с другой – несмотря на подчеркивание его царского «помазания» (статус Мессии), сам этот статус признается как будто нехотя. В «книге-расследовании» К. Найта и Р. Ломаса «Второй Мессия» внушается, что есть правильное и неправильное понимание «Мессии»; правильное понимание – это исконное иудейское представление о помазаннике, и в это представление Иисус из Назарета практически не вписывается. В ходе сюжета сначала обосновывается, что распятый в 1307 году великий магистр тамплиеров Жак де Моле представлял собой подлинного мессию – «Второго Мессию» в истории христианства. При этом как дополнительный аргумент приводится факт ареста в том же году во Франции «всех евреев». Затем же читатель незаметно подводится к тому, что роль «первого Мессии» больше подходит «Цадоку», Иакову Праведнику, а вовсе не Иисусу. Отсюда следует, что, как уже говорилось, подлинное апостольское преемство возводится к Иерусалимской церкви св. Иакова, общине «иудейских христиан», сохраняющих полную приверженность ветхозаветному Закону, тогда как другие последователи Иисуса фактически объявляются «лже-апостолами» и узурпаторами.

Вся официальная история Церкви, начиная с апостольских времен, таким образом, предстает как грандиозная подмена. Весь цикл «альтернативной истории», там где он касается личности Христа, настойчиво, хотя и ненавязчиво, проводит мысль о том, что в фундамент это подмены заложен догмат о «божественности» Иисуса. Как пишут авторы «Святой крови», новая религия «была предназначена главным образом для римской или романизированной аудитории и должна была представлять все события в выгодном для римлян свете в ущерб евреям… Римляне привыкли обожествлять своих лидеров, например Цезаря, и нужно было сделать Иисуса богом, чтобы соперничать с ними на равных. Это и сделал св. апостол Павел… Власть, величие и чудеса нового бога должны были обладать способностью к конкуренции с теми богами, которых он хотел вытеснить». Эти размышления чрезвычайно напоминают лекции по научному атеизму, выступая новым изданием популяризованного Фейербаха. И неслучайно далее всплывают параллели с восточными богами, «бесчисленной когортой умирающих и воскресающих богов», как выражаются авторы, приводятся хорошо знакомые нам, бывшим советским людям, аргументы о том, как кочует из одной восточной религии в другую сюжет о рождении божества от девственницы, ритуальные праздники весеннего обновления и проч., и проч.

Все сходится, если вспомнить о масонской версии. Цикл о «Святой крови» представляет собой мягкий адаптированный вариант старых утечек о «Лжеце Галилеянине», время которого прошло. Антихристианская, хотя и максимально смягченная, подоплека «альтернативной истории» при этом лишь усиливается всякий раз, когда речь заходит об иудаизме и иудеях. Это своего рода «священная корова», на которой стремятся выехать авторы – они проявляют огромное рвение в своей апологетике относительно евреев во всем и везде, где только это возможно (вероятно, рассчитывают на еврейскую поддержку своей идеологии). Так, например, в книге «Второй Мессия» авторы в манере, свойственной всем «альтернативным историкам», стараются ошеломить читателя фактами о геноциде евреев в I веке н.э., как будто открытие этих фактов принадлежит именно им. Последнюю книгу христианской Библии «Апокалипсис» они стремятся представить не как пророчество о конце времен, но как «отголосок» тех страшных событий, когда римляне разорили Иерусалим и рассеяли иудеев по свету. Крепости Масада, в которой иудеи дольше всего выдерживали римскую осаду, уподобляется как ее «наследница» крепость Монсегюр, последний оплот катарской ереси в Провансе. Сами события 70-х годов от рождества Христова предстают как своего рода античный Холокост.

Что касается суда над Иисусом, то авторы «Святой крови», ссылаясь на мнение «многих ученых», называют соответствующую часть евангельской истории «басней», цель которой «освободить римлян от ответственности, переложить ее на евреев и сделать из Иисуса персонажа, способный понравиться будущим читателям четырех Евангелий». По существу, вся эта риторика построена не на консенсусе «многих ученых», а на предвзятой концепции С. Брэндона, автора книги «Иисус и зилоты». Брэндон относится к тем критикам Нового завета, кто предубежден относительно фальсификации в нем исторических фактов и упрекает евангелистов в намеренном умолчании о связи Христа с иудейскими радикалами – любопытно, что главным доказательством этого Брэндон считает «молчание Евангелий о зилотах» (как будто Евангелия – учебник по истории Палестины).

Альтернативные историки стараются сохранять взвешенный тон, но время от времени им не удается скрывать свое негодование в адрес христианской традиции. Сопоставляя «правильный» иудейский мессианизм с «неправильным» христианским, они не могут сдержаться от проявлений своего рода презрения по отношению к церковным догматам. Эти негодование и презрение отчасти смягчается тем, что многие антихристианские положения сформулированы в виде предположений и вопросов, в стиле: «не значит ли это того, что…» и т.д. Однако в одном месте в «Святой крови» они все-таки проговариваются: «Если бы речь шла о любой исторической личности, кроме Иисуса, то мы, без сомнения, не колеблясь и без обиняков сформулировали бы свои выводы… Но речь шла об Иисусе, и наше взрывоопасное заключение не преминуло бы накалить страсти. В этих условиях более мудрым было представить его как простую гипотезу».

Иными словами, создатели «альтернативной истории» не сомневаются в правоте своей концепции, но лишь боязнь перед традицией и опасность поплатиться за явное кощунство заставляет прибегать их к фигурам условности и умолчания.

 

ЦЕЛЬ ПЯТАЯ: НОВЫЙ ДУХОВНО-ГУМАНИТАРНЫЙ СТАНДАРТ ДЛЯ ЕВРОСОЮЗА

Наибольший интерес «альтернативная история» представляет не сама по себе (ее научная и теологическая ценность, как мы могли убедиться, ничтожна), но как характеристика духовного настроя тех сил, которые стремятся довершить секуляризацию Европы. Ведь именно эти силы фактически заблокировали вопрос о сравнительно безобидном упоминании христианства и Бога в тексте европейской Конституции, впрочем, так до сих пор и не принятом всеми странами-членами Евросоюза. Та мощь и согласованность, которую проявили в борьбе против так называемых «уступок Ватикану» антихристианские силы, показывает, что условный «Приорат Сиона» или какая-то другая структура со схожими идеалами, по всей видимости, уже победила и тайно господствует в элите Евросоюза. С другой стороны, Европа неоднородна, и усиление таких организаций как Opus Dei, консервативных и националистических корпораций в европейской политике также налицо.

Впрочем, авторы «Святой крови» имеют свое мнение и о многих представителях «правых» и традиционалистских групп в Западной Европе. Так, например, они приводят вызывающие данные о деятельности католических ультра-консерваторов (течения, известного в связи с именем архиепископа-раскольника Марселя Лефевра). Ссылаясь на туманные намеки во французской прессе, они утверждают, что монсеньор Лефевр и его ближайший сподвижник аббат Дюко-Бурже были членами ордена Сиона, а последний даже претендовал на должность великого магистра, хотя и не получил при избрании достаточного числа голосов. Традиционализм же лефевристов «альтернативные историки» объясняют просто: на самом деле это «агенты-провокаторы, потрясающие знаменем традиционализма, чтобы вызвать волнение, посеять смущение в Церкви и спровоцировать раскол». «Действительно, как надо действовать по отношению к папе Павлу VI, чтобы подтолкнуть его к большему либерализму? Принять сторону либералов и таким образом укрепить Папу в его консерватизме? Ничего подобного! Наоборот, публично занять ультраконсервативную позицию, вынуждая этим Папу высказаться в пользу либералов».

Авторы «Святой крови» задолго до начала процесса европейской интеграции предрекли его и описали духовно-гуманитарные параметры будущей общеевропейской культуры. Им виделась некая конфедерация «теократических Соединенных Штатов Европы», в которой верховная власть была бы не только светской, но и заняла бы престол Святого Петра (авторы не пояснили, как они видят механизм передачи полномочий от Папы новой «теократической власти»). Новая власть, будучи по форме традиционной и даже архаичной («царь-священник»), по сути явится крайне либеральной и человечной, будет способствовать настоящему «духовному возрождению», как его понимают «альтернативные историки».

Черты нового духовно-гуманитарного стандарта, о котором идет речь, трудно вывести непосредственно из произведений цикла о «Святой крови» или из «Кода да Винчи». Однако, там содержится описание исторического аналога, нечто вроде модели того идеального государства, к которому ведут нас эзотерические властители Европы – это средневековый Прованс в период господства в нем ереси альбигойцев (катаров). Можно спорить о том, насколько исторически адекватна такая параллель, однако те черты, на которые указывают «альтернативные историки», при сравнении их с новейшими тенденциями духовной жизни Запада, действительно порождают эффект дежа вю. Альбигойский Лангедок предстает как своего рода гуманистическая идиллия: в нем процветают религиозная терпимость, просвещение, развивается утонченнейшая куртуазная культура, свободно изучаются в школах древние языки, каббала, герметические науки, магические практики. Гнозис воспринимается катарами выше веры. Что касается Христа, то его почитают как пророка, пошедшего на самопожертвование, однако распятие отвергается как символ не победы над злом, а, напротив, победы зла («царя мира сего»). Катары представляли собой сеть религиозных сект, подобную той, что существует сейчас в США. Сектанты далеко отошли от католической ортодоксии, не признавали церковных таинств, учредили собственных священников и священниц, исповедовали собственную сексуальную мораль, которая в разных сектах была весьма различной. При этом у всех катаров осуждалось деторождение и целенаправленно ограничивалась рождаемость (через контрацепцию и аборты). Инквизиция утверждала, что при этом во многих из альбигойских сект были широко распространены половые извращения.

Несомненно, более полное и конкретное погружение в историю Лангедока катаров выявило бы детали, плохо совместимые со стройной концепцией «Святой крови». Тем не менее, страна куртуазной любви и нового религиозного синтеза выглядит как главная жертва средневекового тоталитаризма, по определению попадая в святцы «альтернативной истории» как община мучеников. В плане конкретного содержания эта ересь очень близка классическому манихейству и, по мнению «альтернативных историков», после геноцида катаров, осуществленного Римской церковью, эта традиция продолжилась в ордене тамплиеров, а затем и в ряде масонских организаций, которые вели тайную войну против католицизма и Священной Римской империей.

Таким образом, духовно-гуманитарный стандарт, который складывается сегодня в Европе, должен стать некой смесью мистических и оккультных традиций, которую можно будет использовать для «эзотерической перестройки человека». Вообще фундаментальная черта антихристианской идеологии (что проявилось в свое время и в марксизме) – стремление переделать человека, вывести новый тип человека. В противоположность этой идеологии ортодоксальная позиция состоит в том, чтобы оставаться человеком, не деградируя.

Элементы манихейства в новом духовно-гуманитарном стандарте соединяются с элементами иудейского мессианизма и неоязыческой идеологии, хотя попытки такого соединения во многом еще робкие и неубедительные. Пока концепция «истинного мессии» для обычных читателей предстает как нечто абстрактное и бесцветное. Однако постепенно происходит «одомашнивание» тех вещей, которые еще недавно казались массовому культурному сознанию пугающими. В конечном счете, «истинный мессия» эзотериков и посвященных должен стать родным и узнаваемым и для обывателя – человек массовой культуры узнает его в своих собственных пороках, в наркотических трансах, сексуальных оргиях, экзотических ощущениях и т.д. Антихристианская аргументация под видом науки и даже под видом веры (более обоснованной веры) будет постепенно оттачиваться и переходить в решительное наступление на секулярную культуру. Ведь почва во многом уже подготовлена.


Количество показов: 3584
(Нет голосов)
 © GLOBOSCOPE.RU 2006 - 2024
 E-MAIL: GLOBOSCOPE@GMAIL.COM
Русская доктрина   Институт динамического консерватизма   Русский Обозреватель   Rambler's Top100