|
 Извлечет ли Евросоюз уроки из энергетической аварии?
Слово «свет» в русском языке имеет множество смыслов и оттенков. Утром 6 ноября журналисты соревновались в остроумии по поводу отключения электричества в половине Западной Европы. Одни злорадствовали: мол, и в Европе бывает Чагино; мол, что для нас нипочем, то для немца шок и трепет. Другие наводили тревогу на сограждан: если такое случается в Европе, так что же может быть у нас, с нашим-то запущенным состоянием энергосетей?
А мне вспомнился собственный нехитрый каламбур в фельетоне десятилетней давности, где изображалась склонная к излишествам отечественная элита, от крупных чиновников до криминальных боссов вкупе с адвокатами, обслуживающими тех и других. Исключительно гротеска ради я вообразил тогда ситуацию с повсеместным отключением света по той причине, что весь свет ушел на банкет.
Фантазия в точности сбылась - и вовсе не в отечественной реальности дикого капитализма, а на цивилизованном Западе, вроде бы давно преодолевшем эксцессы первобытного рынка с его социальными дистанциями огромного размера. Не ураган, не смерч «Катрина», не капризы внезапной зимы, а именно безграничные потребительские излишества, рассчитанные на VIP-сословие, послужили причиной европейского «блэкаута», заставшего врасплох не менее 10 миллионов потребителей и приостановленного исключительно рутинными, «чубайсовскими» методами веерных отключений.
Причину не пришлось искать долго. Предметом, послужившим причиной массивного энергосбоя, который, по словам пресс-секретаря французской энергокомпании РТЕ Пьера Боннара, чуть не привел к «полному отказу всей энергосистемы «Западной Европы», был круизный лайнер, о спуске которого на воду взахлеб сообщали турагентства, обслуживающие самых состоятельных клиентов человечества.
Судно «Норвежская жемчужина», «специально построенное для туризма "фристайл", с десятью ресторанами со всеми прелестями - от суши до теппаньяки», просторными соляриями и фитнесс-центрами, индивидуальными удобствами в стиле «садовая вилла» с тремя комнатами и тремя ваннами в номере, групповыми удобствами любой категории и конфигурации» и т.д. и т.п., в ночь на 5 ноября сошло со стапелей Майеровской верфи в городке Паппенбург, чтобы отправиться вниз по узкой реке Эмс в Балтику. По пути махине длиною 194 и высотой свыше ста футов предстояло пройти на расстоянии не более двух метров ниже высоковольтной линии, которую на всякий случай решили временно отключить. С этого отключения «и есть пошел» отказ энергосистем, мгновенно, как пожар в сухостое, перекинувшийся из Германии во Францию и Бельгию.
Понятно, что такое происходит не каждый день, и не со всяким судном. Понятно, что местные энергочиновники пуще всего опасались неустоек в случае, к примеру, пожара на суперлайнере: ведь на первый рейс на Карибы, запланированный на декабрь, билеты продавались заранее. Понятно, что иначе и быть не могло, ибо самый роскошный в западном полушарии морской тур был и самым дорогим. Турагентства завлекали прямым текстом: «У вас есть самый исключительный набор возможностей, чтобы потратить деньги».
Чем западный мир больше всего отличается от нашей «переходной» цивилизации, так это масштабом предложения юридических и страховых услуг. Пока в офисах европейских энергокомпаний и в штаб-квартире Евросоюза созывали срочные совещания, VIP-адвокаты и VIP-страховщики педантично фиксировали материальные и моральные претензии клиентов.
В том числе и потенциальных пассажиров суперлайнера, многим из которых при известии об аварии являлись панорамные сцены из многочисленных киношедевров об истории «Титаника». Параллели напрашиваются: сегодня, как и в начале двадцатого века, в воздухе носится призрак мировой войны...
ПАРТНЕР «ГАЗПРОМА» НАЗВАН КРАЙНИМ
Сильные мира сего, как известно, суеверны. Даже та немногочисленная прослойка VIP-публики, что регулярно предается экстремальному туризму, щекочет себе нервы в специально созданных ситуациях, где риск определяется самим клиентом. Но оказаться в плену у вышедшего из строя чуда техники, давиться в перепуганной толпе, считать последние минуты вместе с низшим сословием (персонал «Жемчужины» составляет, к примеру, тысячу человек «обслуги» на две с половиной тысячи клиентов) - нет уж, извините.
Оправдываться перед всем миром сегодня приходится не владельцу линии - Norway Cruise Lines (NCL) - и не семейству Майер, владеющему самим судостроительным гигантом, а энергетической компании E.ON, исполнившей эксклюзивные пожелания двух частных заказчиков. Что само по себе - хороший повод для размышлений не только об общественном устройстве, но и о моральных характеристиках западной цивилизации.
Но у отечественного наблюдателя, всерьез интересующегося геополитическими проблемами, есть и частный, сугубо российский повод для особого внимания к этой вроде бы чисто технической ситуации. Ведь именно компания E.ON является партнером «Газпрома» по Северо-Европейскому газопроводу. А невольной жертвой ситуации, за которую этот партнер принимает ответственность перед всем континентом, является прежде всего Франция, на которую пришлось больше половины пострадавших потребителей. Между тем отечественная энергодипломатия делает особую ставку на политическое согласие между этими двумя ведущими странами «старой Европы». Ведущими, но не единственными.
После любого происшествия, особенно принявшего международный масштаб, происходит, как известно, «разбор полетов». Теперь посмотрим, кто отметился самыми решительными и смысловыми заявлениями в этом процессе. Немцы? Французы? Нет. На энергоаварии самым активным образом «оттоптались» член Еврокомиссии Ферран Террадельяс Эспуни, еврокомиссар по энергетике Андрис Пиебалгс и премьер-министр Италии Романо Проди. Все они представляют европейские страны, имеющие весьма серьезные претензии к Германии и Франции. В том числе по Северо-Европейскому газопроводу.
Кому из германских чиновников по должности приличествует не только отчитываться, но и предлагать меры по предупреждению подобных катастрофических ситуаций? Казалось бы, министру экономики Михаэлю Глоссу. Но на первом плане почему-то оказывается министр окружающей среды Зигмар Габриэль. Именно из его уст звучит требование к германскому энергогиганту: расходовать большую часть своей прибыли на замену устаревших энергосетей. (Читай: а не на какие-нибудь там газопроводы).
Экологическому ведомству в правительстве Германии принадлежит столь же исключительная роль, как энтертейнменту в структуре европейской экономики. Именно это ведомство курирует внедрение так называемых экологически благоприятных методов производства энергетики. И та же компания E.ON, нравится ей это или нет, вынуждена отчитываться по количеству введенных в строй гигантских ветряных мельниц, за последнее десятилетие ставших визитной карточкой Германии.
Между прочим, последний гигантский ветряк был запущен буквально за несколько дней до аварии в Нижней Саксонии - как раз на границе Бельгии и Франции. Кто-нибудь задается вопросом о том, как могло сказаться переключение на этот энергогенератор - не только малоэффективный, но и капризный, притом в мере, пропорциональной своей расчетной мощности? Это кто-нибудь считал? Об этом рассуждает хотя бы одно из крупных германских изданий? Нет. И немудрено, поскольку это вопрос не из экономический, а из идеологической области. И любой публицист, отважившийся покуситься на «священную корову» экологизма, может назавтра оказаться за пределами журналистского истэблишмента.
ДИВЕРСИФИКАЦИЯ ЗА СПИНОЙ РОССИИ
Спору нет: в электросети инвестировать необходимо. Только для начала требуется оценить надежность всей системы энергогенерации, во все возрастающей степени зависящей в буквальном смысле от каприза погоды. Но этим должны заниматься в первую очередь экономисты, а в последнюю очередь идеологи. А если этот вопрос напрямую затрагивает самые чувствительные сферы международных отношений, то никак не обойтись, разумеется, и без ведомства иностранных дел...
Где находился в тот роковой день министр иностранных дел Германии Франц-Вальтер Штайнмайер? Он завершал свой тур по Средней Азии, предметом которого - дословно - был «поиск альтернативных источников энергоносителей». Мотивы для далекого и должно быть, весьма затратного путешествия лежат на поверхности: министр получил директиву от вышестоящего руководства в связи с неуступчивостью Российской Федерации. Как по вопросу об Энергетической хартии, так и по не менее щекотливой проблеме участия европейских корпораций во владении российскими недрами.
Министра Штайнмайера никак нельзя причислить к твердолобым недругам Москвы. Его считали одним из стратегов политики Герхарда Шредера, и «зеленый свет» для трансбалтийского газотранспортного проекта в значительной степени его личная заслуга. В Москве его принимали как Владимир Путин, так и Дмитрий Медведев, на петербургском экономическом форуме отметившийся весьма нелицеприятными заявлениями о всей экономике Запада. Ему не нужно объяснять на пальцах, что помимо западноевропейского направления, у России есть и другие экспортные возможности.
Однако любой министр в «Старой Европе», как и любое правительство, волей-неволей согласует свою деятельность с частными интересами. Я бы допустил, что в отношении отдельно взятого господина Штайнмайера эта закономерность является счастливым исключением, если бы не еще одно странное совпадение. Как раз накануне тура германского министра по Средней Азии руководство Таджикистана отказалось обсуждать с Россией проект реконструкции Рогунской ГЭС. Эту крупную электростанцию намеревалась достраивать российская корпорация РУСАЛ, претендующая на Таджикский алюминиевый завод (ТадАЗ). В конце октября, как раз в канун германского тура по Средней Азии, вдруг выяснилось, что завод приватизирован не будет. Зато руководство Таджикистана - ровно в канун выборов - рассматривает инвестиционные предложения германской корпорации Lahmeyer по реконструкции Рогунского каскада.
Разумеется, никто не вправе отрицать право частных европейских фирм на инвестиции в страны Средней Азии, остро нуждающиеся в притоке капитала. Тем более что владение таким источником электроэнергии очевидно предусматривает ее экспорт - во благо развития европейских отношений с ведущими азиатскими державами. Россия и Европа вполне могут полюбовно разделить сферы своих интересов в регионе. Но только на основе взаимных договоренностей, а не исподтишка, под политкорректными предлогами «диверсификации»...
СОЮЗ БОРЬБЫ С ИЗМЕНЕНИЕМ КЛИМАТА
О необходимости «диверсификации поставок энергоносителей» в Германии заговорили непосредственно после саммита в Лахти, где российский лидер в очередной раз отказался от вступления России в Энергетическую хартию. Практически сразу же развернулся диалог Берлина с Астаной и Ашхабадом. Среднеазиатские эксперты прямо связывали визит делегации Штайнмайера с проектами экспорта газа, озвученными туркменским руководством 25 октября. Речь шла об экспорте в Европу через российскую территорию. Расширение этого экспорта и прямые контракты с Европой помогут Ашхабаду прежде всего добиться повышения экспортной цены на газ. «Крайней» окажется, разумеется, Украина. Все «шишки» достанутся, разумеется, России. Причем все с тех же европейских высоких трибун.
Пока российские эксперты делают выводы о переориентации Берлина с России на Среднюю Азию, британская пресса откровенно потешается над стараниями «Старой Европы» ничего не упустить в своей внешней политике. Чрезвычайно язвительный комментарий по поводу саммита в Лахти опубликовал лондонский The Observer: «Евросоюз уже не понимает, куда ему двигаться и даже не понимает, зачем. Однако на встрече глав государств ЕС, прошедшей в эти выходные в Финляндии, Союз проявил некоторые признаки новой жизни: на повестке дня стояли поставки энергоносителей и использование энергии... Лидеры ЕС выступили единым фронтом перед президентом России Путиным, требуя соблюдения установленных правил при продаже Союзу нефти и газа (имеется в виду Энергетическая хартия - К.Ч.).»
Далее, как сообщает автор, немедленно выяснилось, что «энергетическая безопасность теснейшим образом связана с глобальным потеплением. По всей Европе политики стараются успеть за социальным заказом на экологию; буквально все соревнуются друг с другом, "кто зеленее"... В перспективе - формирование общеевропейского рынка кредитов и лимитов на выброс углекислоты. И только в Брюсселе можно будет решить вопрос о введении дополнительного налога на авиационное топливо», поясняет The Observer с неповторимой, выработанной столетиями британской иронией. «Во всех странах континента политики-евроскептики все громче спрашивают, зачем, собственно, нужен Европейский Союз. Теперь понятно: для обеспечения энергобезопасности и борьбы с изменением климата...»
Британской прессе есть над чем смеяться. Теория глобального потепления родилась в США - точнее, на химических заводах Дюпона, где разработали охлаждающие устройства нового поколения. Вся суть «теории озоновой дыры» по существу сводилась к необходимости замены якобы устаревших фреонов на новые технологии. Сегодня эта уловка англо-американского химического альянса уже не является секретом. О ней недавно говорил открытым текстом даже официальный представитель американского «Херитидж Фаундейшн» в Москве. Однако на евробюрократию страшилка «озоновой дыры», приводящей к глобальному потеплению, по-прежнему оказывает магическое действие. Особенно когда эта страшилка создает возможности для введения новых налогов и квот.
Любопытно, что вопрос о пресловутой «климатической угрозе» в Лахти внесли премьер-министры Великобритании и Нидерландов. Как ни удивительно, эти страны меньше всего пострадали от энергоаварии 5 ноября.
РАСПЛАТА ЗА УТОПИИ
Отнюдь не в Берлине родилась теоретическая мотивировка для экономики ветряных мельниц. И Римский клуб, обосновавший неомальтузианские «пределы роста», был отнюдь не германским, а англо-американо-советским совместным предприятием под итальянским руководством. Но расплачивается за это сегодня Германия, после смены правительства подтвердившая курс на полный отказ от атомной энергетики - и тем самым самостоятельно поставившая себя в зависимость от пресловутых энергоносителей. Ибо той энергии, которую способны произвести даже все ныне существующие мельницы, не хватит даже на флот суперэлитных VIP-судов, производство которых отныне стало средством выживания судостроительной отрасли.
Рижская газета «Неаткарига» («Независимая»), комментируя тот же саммит в Лахти, за две недели до энергоаварии напоминала: «У ЕС существуют серьезные энергетические проблемы. В этом году крупный дефицит электроэнергии наблюдается в Испании...»
Из маленькой Риги это увидели, из-за стен берлинских и брюссельских офисов - нет. В Испании, как признается местная пресса, аварию 5 ноября не очень-то и заметили: отключения электричества здесь происходят регулярно.
Чего добилась дипломатия Евросоюза в итоге саммита в Лахти? Укрепления доверия с Восточной Европой на почве общего недовольства Москвой? Ничего подобного! Польша отказалась от подключения к единой энергосистеме Евросоюза - о чем после аварии вряд ли сожалеет. Более того, на встрече глав государств Прибалтики и Польши 6 ноября - немедленно после аварии! - было принято решение о совместном строительстве нового энергоблока бывшей советской атомной электростанции в Игналине. Той самой, закрытие которой было условием полноценного членства Литвы в Евросоюзе!
Что получит германский МИД, снарядив многочисленную делегацию в республики Средней Азии? Новые попреки Вашингтона и насмешки Лондона по поводу партнерства с «тоталитарными» среднеазиатскими лидерами. Новые претензии других стран на европейское экономическое лидерство, ясно выраженное премьером Италии в его требовании создать единый европейский энергорегулятор. Наконец, сомнительную и глупую роль благословителя киргизского беспредела под названием «парламентская демократия». Суетливые шараханья германской делегации между представителями власти и оппозиции еще припомнятся Берлину во взаимоотношениях с теми азиатскими державами, куда компания Lahmeyer намеревалась сбывать рогунское электричество. Благо киргизский бардак, невзирая на лица исполнителей, предназначен для дестабилизации на западной границе Китая.
Зато на саммите в Лахти европейским политикам, невзирая на остроту первостепенных экономических проблем, хватило времени для нападок на российского лидера по поводу пресловутого дела Политковской...
По случайному совпадению, бывший генканцлер Германии Герхард Шредер давал интервью французской Le Monde ровно накануне беспрецедентной энергетической аварии. Глава наблюдательного совета Северо-Европейского газопровода был куда более независим в суждениях, нежели гости саммита в Лахти.
Экс-генканцлер рекомендовал европейцам «приложить усилия и прекратить смотреть на Россию лишь через призму войны в Чечне». Он признался, что разочаровался в Великобритании как партнере в процессе европейской интеграции. Он осудил англосаксонскую прессу за манеру «подгонять континентальную Европу под имидж Соединенных Штатов и Великобритании». Наконец, он увидел заслугу российского руководства в том, что оно «восстановило государство как защитника граждан и инвесторов».
Такие похвалы в адрес России особенно ценны, благо слышать их от западных политиков приходится нечасто. Текст коалиционного соглашения, подписанного партией Шредера с победившими христианскими демократами, испещрен прежними либеральными шаблонами, где присутствуют не только общие рассуждения о правах человека, но и отдельно выпяченный вопрос о Чечне, наряду с особым вниманием к поддержке Украины и «демократической оппозиции» Беларуси... И все это благополучно сочетается с политической клятвой верности экологическим предрассудкам, причем о производительной индустрии не говорится и вовсе ничего.
ЕВРОПА ПОТЕРЯЛА СЕБЯ
После европейской энергоаварии в аппарате Евросоюза введено тягостное для бюрократии новшество: чиновникам предстоит двухгодичная стажировка на промышленных предприятиях. А именно - «в авиационно-космической, фармацевтической, химической, текстильной и других отраслях промышленности, а также в сфере ресторанного и гостиничного бизнеса». Учитывая, что вся сознательная жизнь большинства евроаппаратчиков протекала в сфере услуг, нетрудно догадаться, в какую из названных областей образуется самая большая очередь. Можно вспомнить классическую сцену распределения исправительно-трудовой повинности из кинофильма «Операция Ы».
Но шутки шутками, а проблема, поднятая энергоаварией, обостряет вопросы самого существования Евросоюза. Если, в соответствии со словами Шредера, европейское сообщество всерьез настроено «вооружиться» для соперничества с трансатлантическими силами, ему придется всерьез задуматься о подлинных экономических и внешнеполитических приоритетах.
В столице вышедшей из берегов Киргизии - единственной страны в Средней Азии, в начале 90-х вступившей в ВТО, - господин Штайнмайер, как образованный европеец и ответственный дипломат, не мог не вспомнить о такой же картине в Будапеште и кожей не ощутить дыхание огня, подпалившего общий дом Евразии с двух концов.
Этот пожар не остановится по щучьему веленью и от набивших оскомину благозвучных общелиберальных деклараций. Он будет неминуемо распространяться от периферии к центру, обрушивая уютно обустроенные дома традиционных европейских партий, сотрясая улицы демонстрациями, поджогами и взрывами, если европейская элита и дальше будет отгораживаться от реальных проблем экологическими заклинаниями, строить мельницы вместо заводов и газопроводов, предаваться утехам на суперэлитных кораблях паппенбургского производства, когда в двери стучится восточноевропейская и ближневосточная нищета с испепеляющей общей идеей отмщения «жирным котам» Брюсселя, Парижа и Берлина. Если Европа не вернется к собственной, не навязанной извне, традиции европейского просвещения, генетически связанной с наукой и индустрией, если плоды этой традиции не смогут создать условия для миллионов граждан своих и соседних стран, то над Европой, объединенной на сегодняшних зыбких и бездуховных основаниях, и в самом деле однажды погаснет свет цивилизации.
|
ENG 
