06.12.2006

Константин Черемных

ИСХОД ЯСТРЕБОВ

Неоконсерваторы продолжают покидать ключевые посты в американской администрации

Утром 5 декабря мировые СМИ сообщили о новом знаковом изменении на американской политической сцене. Вслед за министром обороны Дональдом Рамсфелдом ушел в отставку посол США в ООН Джон Болтон.

К серьезной ротации кабинета Джорджа Буша подтолкнули итоги выборов в Конгресс и Сенат, на которых правящая Республиканская партия уступила оппозиционерам-демократам. Но это был повод, а не причина. Выборы были промежуточными, а количество мест, отвоеванных оппозицией, не превышало десяти процентов. В 1994 году, когда республиканцы внезапно получили еще более солидный перевес в Конгрессе, тогдашняя демократическая администрация Клинтона, при всей своей политической мягкости, в которой ее и упрекали, отнюдь не спешила с «оргвыводами» на уровне ключевых министров.

 

НЕУДАВШИЙСЯ РЕФОРМАТОР ООН

Представитель США в ООН имеет на сегодня не меньший статус, чем глава оборонного департамента: пользуясь правом вето, он не только олицетворяет, но и непосредственно осуществляет внешнеполитическую линию Америки. Джон Болтон получил эту стратегическую должность всего полтора года назад, и этот выбор Джорджа Буша рассматривался тогда как выражение верности прежнему внешнеполитическому курсу – который с 2000 года определяла не Республиканская партия в целом, а ее неоконсервативное крыло.

Джон Болтон считался даже более ярким и решительным выразителем взглядов команды неоконсерваторов, чем его единомышленник Рамсфелд. Он не только жестко блокировал в ООН любые инициативы, не соответствующие интересам США и их ближайших союзников, но и настаивал на немедленной реформе самого международного института, где представлял эти интересы. «Если здание Секретариата (ООН) уменьшится на десять этажей, никто ничего не потеряет», – любил говаривать он.

Болтон не только произвольно расширял понятие «ось зла», порой без оглядки на Госдеп, но и отстаивал права США нападать на любое государство из этой «оси», не спрашивая никакие международные инстанции. Аргументами при этом служили неподтвержденные политические версии. Так, настаивая на включении Кубы в пресловутую ось «зловредных наций», он ссылался на бактериологическое оружие, которым Куба якобы снабжает другие нелояльные Америке страны.

За последние полтора года изменились не только вкусы избирателей, что происходит в любой многопартийной системе достаточно регулярно. За этот период американские избиратели разочаровались не во флаге Конфедерации, а в конкретной внешнеполитической линии, которую олицетворяли Рамсфелд и Болтон вместе с вице-президентом Диком Чейни.

Эта линия изначально опиралась не на здравый смысл и точный расчет, а на миф о величии и непогрешимости единственной сверхдержавы, имеющей право вершить суд над другими нациями и культурами по идейным мотивам. Этой линии изначально мешали не только представители иных взглядов, но и носители иной информации. Эта линия готова была пренебречь самыми точными данными самых компетентных специалистов, если они шли вразрез с альфой и омегой неоконсервативного – «романтического», по выражению почитателей – взгляда на мир.

В конце концов эта линия споткнулась о Ближний Восток, где одна нога романтика увязла в иракском хаосе, а другая споткнулась, как вещий Олег, о «любимого коня своего». Демократия, которую беспечно сеял по белу свету американский рыцарь-ковбой, была возвращена Ираном, как тугой волейбольный мяч, в лицо подающему.

Американские «романтики» потеряли лицо. С этого момента каждое их внешнеполитическое действие оборачивалось результатом, противоположным задуманному. Рыцарь Буш превратился в Дон-Кихота. Когда даже верный Тони Блэр стал тяготиться ролью Санчо Пансы, декорации пришлось сменить. Если бы не подвернулись выборы в Конгресс, Белому Дому пришлось бы изобретать иные предлоги для стирания неоконсерваторов с собственного лица – в рамках капитального ремонта образа Америки в мире.

 

«РЕАЛИСТЫ» ВМЕСТО «РОМАНТИКОВ»

И Роберт Гейтс, и Джим Лич, которого выдвигают на освободившееся место Болтона, являются «заслуженными» кадрами республиканского истэблишмента. Оба имеют многолетнюю репутацию рассудительных, трезвых и принципиальных политиков.

Так, Роберт Гейтс, как вспоминают его ближайшие коллеги, в период руководства ЦРУ в 1991-1992 годах не позволял создавать «самодеятельных» разведывательных структур, что практиковали неоконсерваторы. В политических оценках он склонен полагаться на точные данные, а не на пристрастные мнения. За тот непродолжительный период, когда он возглавлял крупнейшую американскую разведслужбу, доля ее подразделений, мобилизованных на работу против СССР, сократилась с 63% до 13%. Он считал, что этого достаточно.

В свою очередь, Лич прославился тем, что в период предвыборных кампаний отказывался от средств из партийного «комитета действий», а также от использования компрометирующей агитации в адрес соперника. Его коллеги по штату Айова, где он был губернатором, особо подчеркивают его честность и доброту. Примечательно, что местные демократы простили ему критику Клинтона, благо она была не конъюнктурной, а сугубо принципиальной. В разгаре клинтоновского секс-скандала Лич не смаковал его подробности, а отстаивал репутацию Америки в мире, что является для него таким же приоритетом, как и для Р. Гейтса.

В противовес «романтикам», Гейтс и Лич слывут реалистами. Джим Лич был одним из шести республиканцев в Конгрессе, голосовавших в 2002 году против введения войск в Ирак. В дальнейшем, однако, он никогда не выставлял напоказ собственную внешнеполитическую прозорливость. Гейтс поддержал введение войск, но уже год спустя выступал за дипломатическое сближение с Ираном, и даже участвовал в неофициальных переговорах с представителями Хатами, организованными при содействии посла США в Швейцарии. Тогда неоконсерваторы «смели со стола» эту инициативу, а посол-посредник получил выволочку за превышение полномочий.

Ожидается, что назначение Гейтса и Лича в обозримые сроки, то есть до американских выборов, послужат на пользу дипломатии Вашингтона на Ближнем Востоке. «Лич – лучший дипломат, какого я встречал в жизни», – говорит конгрессмен-демократ из Оергона Эрл Блюменауэр.

Вице-президент Чейни, оставшийся в администрации без ключевых партнеров, теперь подвергнется еще более массированной критике и со стороны демократов, и со стороны соратников по собственной партии. Расчистка «поляны» от неоконсервативных кадров, как полагают обозреватели ведущих американских СМИ, выгодна для госсекретаря Кондолизы Райс, которую и считают идеологом «реалистического» подхода к мировой политике.

Вместе с Рамсфелдом и Болтоном администрация Джорджа Буша сдает в архив не только залихватские планы военных походов на Сирию, Иран и даже Саудовскую Аравию, которую самые радикальные представители «романтического» лагеря предлагали вовсе поделить на части, свергнув королевскую династию. Вместе с мечтами о «творческой деструкции» Ближнего Востока (как выражался ближайший союзник Болтона и его политический покровитель Ричард Перл) утрачивают актуальность и схемы создания альтернатив арабским импортерам нефти. В этом качестве на первом сроке правления Буша рассматривались Россия, Нигерия и Ангола.

Атмосфера напряженности, созданная усилиями «романтиков», внесла немалый вклад в невиданный взлет цен на энергоносители. С приходом «реалистов» нервозность на этом рынке уляжется. Снижение мировых цен на нефть и газ в существенной мере восстановит взаимопонимание Америки и Европы. Головная боль возникнет у нефтеэкспортеров, а Америка, обезопасив тылы, начнет заниматься собственными проблемами.

НОВАЯ МОДА НА ЦЕНТРИЗМ

5 декабря кандидатура Роберта Гейтса на пост главы Департамента обороны была утверждена единогласно. И это несмотря на то, что кроткий благообразный старик с отчетливыми признаками склероза на лице прилюдно заявил, что война в Ираке не выиграна. Такое откровенное заявление и последующее единодушие сената говорит не только о банкротстве неоконсервативного мифа, но и о серьезной переоценке ценностей на уровне высшего истэблишмента. Это значит, что вместо общенациональной мобилизации во имя священной борьбы с «непокорными» во внутренней политике США, как и во внешней, наступит умиротворение. Удаление неоконсерваторов с ключевых постов ослабит и радикалов из противоположного лагеря. Этого эффекта добился осенью 1992 года Борис Ельцин, когда после смены власти в США осмелился отправить в отставку ненавистного оппозиции Геннадия Бурбулиса.

Уже сегодня заметна активизация центристов на обоих флангах американской двухпартийной системы. Однако политики, впечатленные взлетом и падением неоконсерваторов, ведут себя осторожно. Кроме того, неразрешенные экономические проблемы Америки не располагают к щедрым предвыборным обещаниям.

Заглядывать вперед на почти два года сегодня ни один серьезный политик не решается. В итоге ни одна из двух партий на нынешний момент не имеет однозначного фаворита, а многие популярные политики пока воздерживаются от выдвижения своих кандидатур на президентские выборы.

Тем не менее остается очевидным, что предпринятая Джорджем Бушем кадровая замена сбивает градус предстоящего политического состязания. Вместо антимилитаристской риторики оппозиция будет вынуждена искать новые слова для своего избирателя. К более земным проблемам предстоит обратиться и республиканцам.

Недавно популярный пастор-евангелист Рик Уоррен пригласил на мероприятие, посвященное теме борьбы со СПИДом, двух сенаторов – республиканца и демократа. Прежде обширная паства его церкви, одной из самых многочисленных в Америке, считалась «принадлежностью» Республиканской партии. Уоррена спросили: так все-таки какому крылу вы больше симпатизируете? «Меня заботит вся птица», сказал пастор.

Эта самая «птица с двумя крыльями» и проголосовала в итоге за Гейтса. Что означает лишь одно – сегодня она находится не в самой лучшей форме. И для того чтобы снова расправить свои хищные крылья, ей предстоит вылечить не одну хворь.

Количество показов: 2960

(Нет голосов)