 Чего на самом деле хочет Ахмадинеджад?
КТО СТОИТ ЗА ПРЕЗИДЕНТОМ?
Уже больше года не спадает политическое напряжение вокруг Ирана. Страна, которая последние годы воспринималась как новое поле приложения стремлений США к мировому господству, вдруг стала значимым субъектом публичных международных отношений. Причем субъектом, кажется, малопредсказуемым и потенциально опасным для мирового сообщества. По крайней мере, таким рисуют Иран в большинстве западных и российских СМИ.
На первый взгляд, накал событий, периодически приближающийся к «точке кипения», вызван исключительно абсурдным поведением иранского президента Махмуда Ахмадинеджада, который не только отказывается от любых компромиссов - он всеми своими действиями стремится усугубить ситуацию. С июня 2005 г., когда мэр Тегерана был избран президентом, прошло достаточно времени, чтобы оценить новую политику ИРИ и ее перспективы в современной геополитической ситуации.
Репутация экстремиста пришла к Ахмадинеджаду почти сразу после вступления его в должность, в сентябре 2005 г. Новый иранский лидер с трибуны 60-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН определил свое отношение к США, обвинив американцев в милитаризме и империализме. Еще раньше Ахмадинеджад высказал твердое намерение продолжать ядерную программу, несмотря на усиливавшееся беспокойство ООН.
Словно мечтая навсегда испортить и так не лучшие отношения с Западом, президент Ирана систематически стал делать резкие заявления по отношению к Израилю. Реакция мировой общественности не заставляет себя ждать: почти каждое западное (и российское) СМИ в обязательном порядке осудило Ахмадинеджада за сомнения в холокосте и желание переместить Израиль в Европу. Это было ожидаемо - в Германии, например, попытки усомниться в холокосте караются как уголовное преступление. «Цивилизованные страны», судя по их СМИ, были ошарашены внезапной сменой иранской риторики. Хотя практически на всех телеканалах Ближнего и Среднего Востока (Израиль не в счет) ежедневно проходит по несколько передач, рассказывающих о сионизме и холокосте в том же ключе, но гораздо более развернуто. Однако Иран придал этой позиции государственный статус.
Политика Ирана в последний год, кажется, ставит страну на порог настоящей катастрофы - США и Израиль уже не раз выражали готовность к военному вторжению. Абсолютное большинство политологов считает войну неизбежной - споры идут о дате начала кампании (ее ожидали в марте-апреле 2006 г., теперь прогноз перенесен на следующую весну).
Память о событиях 2003 г. в Ираке заставляет предположить реальность такого исхода событий. Сама судьба, кажется, против иранского президента. Нарастание внимания к Ирану в конце 2005 - начале 2006 гг. совпало с победой ХАМАС и скандалом с датскими карикатурами. Это только добавило напряженности - общественное мнение Запада уже вряд ли встанет на защиту «исламских экстремистов» и «варваров». Поэтому казалось, что уничтожение Ирана как звена на знаменитой «оси зла» можно считать неизбежным.
Все это было бы верно... только если Ахмадинеджад - маньяк-одиночка, пришедший к власти «по ошибке» темного и забитого восточного народа, девственного в вопросах демократических выборов. Но демократические принципы не в новинку Ирану. Со времен Исламской революции 1979 г. выборы органов государственной власти, в т.ч. и президента, там проходят регулярно. Президент не имеет права занимать свой пост более 2-х сроков по 4 года. Так, после двух сроков Мохаммада Хатами в 2005 г. был избран М. Ахмадинеджад. Но президент не есть верховная власть ИРИ. Главой страны является рахбар - признанный религиозный правовед (факих), чья компетентность не вызывает сомнений. В 1989 г., после смерти отца революции имама Хомейни, на особом Совете экспертов, состоящем из 86 человек, рахбаром был избран аятолла Али Хаменеи, исполняющий эти обязанности и по сей день. А власть президента сильно ограничена полномочиями рахбара, который, кстати, является Главнокомандующим ВС ИРИ, и главой парламента. Ахмадинеджад, делая одно за другим громкие и провокационные заявления, выполняет желания не свои, а иранской правящей верхушки, не менявшейся почти три десятилетия.
ЖИЗНЬ ВО «ВРАЖДЕБНОМ ОКРУЖЕНИИ»
С 1979 г. Иран шаг за шагом шел к тому, на пороге чего он сейчас стоит. На мировой арене ИРИ добивается признания ее региональным лидером на Ближнем и Среднем Востоке. И если шахский Иран до революции был форпостом американского влияния в регионе, то нынешний режим последовательно придерживается противоположных позиций. США стали для иранцев «большим сатаной», а дипломатические отношения с ними были разорваны с самого 1979 г. Также непримирим взгляд на Израиль. Курс касательно этих стран остается неизменным на протяжении всей четверти века. К Евросоюзу отношение иное - ИРИ последовательно расширяет сферы сотрудничества, прежде всего экономического, ибо политическое сотрудничество наталкивается на ряд понятных противоречий идеологического характера. Развитие экономических взаимоотношений с ЕС затруднено именно этими проблемами и режимом санкций, что не позволило в свое время немецкой компании Siemens завершить строительство АЭС в Бушере.
Региональная политика ИРИ и ее амбиции изначально наталкивались на многие препятствия. Прежде всего, Исламская республика - шиитское теократическое государство, в котором шиитами являются 90% граждан, а при всем этническом разнообразии 51% составляют персы. В соседних с Ираном исламских государствах господствует суннитская доктрина (причем основная масса населения - арабы, кроме Турции). Исключение составляет Ирак с шиитским большинством среди этнических арабов. В других государствах, от Ливана до Саудовской Аравии, имеется влиятельное шиитское меньшинство.
Турция - объективный противник Ирана, хотя бы в силу ее членства в НАТО, отягощенного наличием значительного атомного арсенала США на военной базе Инджирлик на средиземноморском побережье страны.
Далеко не безоблачны отношения Ирана с нефтяными монархиями Залива, которые являются его объективными конкурентами в идеологическом, политическом и экономическом плане. Саудовская Аравия также мыслит себя региональным и конфессиональным лидером, гарантом «стабильности и безопасности». Налаживанию отношений с ОАЭ мешают давние территориальные споры (три острова в Заливе). И естественно, все нефтяные монархии являются конкурентами Ирана на рынке энергетических ресурсов, включая не только собственно реализацию ресурсов, но и строительство газо- и нефтепроводов (в последнее время - проект Ирана газопровод «Иран-Пакистан-Индия» против «Катар-Пакистан»). Все эти государства долгое время были в колониальной зависимости от Запада (прежде всего, Великобритании и США). Да и образовалось абсолютное большинство из них не без помощи этих акул империализма. Во 2-й половине ХХ века, практически избавившись от западной «опеки», монархии Залива не порвали дружественных отношений с бывшими метрополиями, которые стали основным рынком сбыта их природных богатств. Пока в этой конкурентной борьбе нет явного лидера. Антагонизм также не является открытым, территориальное соседство вынуждает к постоянному взаимодействию и сотрудничеству.
В БОРЬБЕ ЗА ЛИДЕРСТВО
В этой ситуации, когда мечты о лидерстве должны разбиться о комплекс исторически сложившихся обстоятельств, Иран играет на внутриарабских противоречиях. Благополучие монархий Залива обеспечивается мозолистыми руками бедняков из арабских и исламских государств и районов, обделенных нефтью и газом, от Сирии, Ливана, Иордании, Палестины до Индонезии и Филиппин. Всю черную работу, связанную с обслуживанием нефтяных вышек и т.п., выполняют эти не-граждане (не-подданные), не имеющие почти никаких шансов изменить свой статус в лучшую сторону. Конечно, и сами рабочие, и их земляки, не уезжавшие на заработки, но прекрасно осведомленные об этой ситуации, не пылают любовью и благодарностью к работодателям.
Поэтому Иран сделал в регионе ставку на «бедные» государства и области Ближнего и Среднего Востока, объявив общей целью противостояние насильственной вестернизации. Огромное влияние имеет Иран в оккупированном Ираке, где он может использовать «шиитский фактор». Деятельность ИРИ на этом направлении приносит также ощутимые плоды. Самое интересное - успехи были достигнуты, как и в Палестине, «демократическим путем», который так яростно и упорно навязывают государствам Ближнего Востока Соединенные Штаты. Демократию привезли в Ирак американские войска, заодно свергнув ненавистный Ирану режим С. Хусейна. На парламентских выборах в «свободном Ираке» победила шиитская коалиция, президентом был назначен открыто симпатизирующий Ирану Дж. Талабани. А незадолго перед выборами шиитский лидер Муктада ас-Садр продемонстрировал «большому шайтану», что шииты Ирака не собираются быть проводниками планов США на своей родине. Непосредственно перед этим ас-Садр посещал Иран, где был принят влиятельными политическими лидерами, а также встретился с сотрудниками иранских спецслужб.
Поддержал официальный Иран и смертный приговор Хусейну, вынесенный 5 ноября, отметив, что иракский лидер пока осужден лишь за преступления против своего народа, а злодеяния, совершенные в ходе ирано-иракской войны 1980-1988 годов, еще не получили справедливой оценки.
В Ливане ИРИ оказывает поддержку шиитской организации «Амаль» и, конечно, «Хезболлах» - с момента ее основания. А итоги последнего израильско-ливанского конфликта существенно подняли авторитет Ирана в глазах жителей Ближнего и Среднего Востока. Многие годы Иран обеспечивал «Хезболлах» финансированием, поставлял вооружение, бойцы «Хезболлах» проходили подготовку в Иранской армии. И лето 2006 г. показало: на Ближнем Востоке впервые появились по-настоящему боеспособные арабские вооруженные силы, которые смогли остановить израильскую (!) армию. Израильский аналитик Алек Эпштейн справедливо назвал вторую ливанскую войну Израиля «войной, выигранной Ираном».
Дружественные связи ИРИ и Сирии известны давно. Еще раз они подтвердились во время голосования в МАГАТЭ о передаче досье Ирана в Совет безопасности ООН, где Сирия была одним из трех государств, высказавшихся против этого решения. Давление на Иран и Сирию со стороны США, ставшее особенно ощутимым после американского вторжения в Ирак и объявления агрессивных планов звездно-полосатого «империума», только сблизило приговоренных. Отношения «изгоев» переросли в стратегический союз. На данный момент Иран - один из основных торговых партнеров Сирии, причем его доля в экономике этой страны неуклонно растет. В планах партнеров - сооружение газопровода Иран-Ирак-Сирия с выходом через Средиземное море на европейские рынки. Немаловажным фактором является и наличие в Сирии влиятельной шиитской общины, взаимодействующей со своим религиозным центром напрямую. Оказывая поддержку сирийским шиитам, способствуя их сплочению, Тегеран исподволь ставит правительство Б. Асада перед единственной альтернативой: либо всестороннее сотрудничество, либо дестабилизация сирийского общества.
Ярко проявляется политика Ирана в Палестинской автономии, где контакты ИРИ с различными группировками начались еще в 1982 г. во время ливанских событий. Официальная ПНА эпохи Я. Арафата, последовательно шедшего к идеалу светского национального государства, прохладно относилась к идеям исламской революции в целом и к попыткам Ирана принять на себя роль покровителя борцов за освобождение Палестины в частности. Но радикальные организации проявили больший энтузиазм в сотрудничестве. В Иране по сей день находится штаб-квартира движения ХАМАС, победа которого на выборах в начале 2006 года была воспринята руководством Ирана как личный успех. Проиранской силой, получающей подпитку из Тегерана, является еще одно экстремистское палестинское движение, «Исламский джихад». Иран проводит линию на политизацию радикальных группировок, которым он оказывает поддержку. Эта последовательная политика была апробирована ранее в Ливане, Сирии, Ираке.
За последние годы Иран восстанавливает экономические и политические позиции в Афганистане. После того как США в 2001 г. свергли режим талибов, непримиримых врагов Ирана, влияние его сильно возросло в Кабуле и западных районах Афганистана; ИРИ оказывает помощь партизанскому освободительному движению, которое охватило весь Афганистан.
ЭНЕРГЕТИЧЕСКОЕ ОРУЖИЕ ТЕГЕРАНА
Идея ИРИ о региональном лидерстве, безусловно, опирается на солидную базу природных энергетических ресурсов. Иран обладает 8% нефти мира, разведанной на данный момент, и 15,1% природного газа. В совокупности по запасам этих ресурсов Иран - это третья страна в мире после России и Саудовской Аравии, а по газу - вторая после России, при себестоимости «голубого золота» и нефти в 4 раза ниже российской.
Добывающая промышленность Ирана в последнее время активно развивается, несмотря на санкции США, действующие с 1996 г.: Штаты налагают взыскания на иностранные компании, инвестирующие более $20 млн в развитие нефтегазовых отраслей ИРИ. Конечно, данный факт долго отвращал потенциальных инвесторов в экономику Ирана. Но недавно на этом поле появился игрок, который имеет возможность преодолеть преграды, поставленные США. Речь идет о Китайской народной республике.
В Китае количество подтвержденных запасов углеводородов примерно такое же, как в США, т.е. в 10 раз меньше, чем в России, и в 6 раз меньше, чем в Иране. Одна из основных задач Китая, который претендует на статус второй сверхдержавы, - добиться бесперебойного поступления этих ресурсов, чему Штаты будут препятствовать. Необходим партнер - принципиальный антагонист США, способный обеспечить нефтегазовыми ресурсами потребности экономики Китая. Единственной страной, отвечающей этим требованиям, является Иран.
К концу 2004 г. Китай стал главным импортером иранской нефти. Иран пока занимает третье место в списке поставщиков нефти и газа в Поднебесную. В октябре 2004 г. между Ираном и Китаем была подписана крупнейшая инвестиционная сделка (в отношении месторождения Ядаваран), сумма которой составила около $70 млрд. Ожидаемые прибыли от этой сделки сводят на нет ущерб от санкций США. Китай поддерживает развитие военной промышленности ИРИ, поставляя в исламскую республику ракетные технологии, несмотря на американские санкции. Партнерство Китая и Ирана является стратегическим, долговременным и основано не только на экономических, но и на политических интересах обеих стран. Китай - единственная великая держава мира, последовательно поддерживающая Иран в его стремлении получить статус регионального лидера.
Благодаря активности Ирана и Венесуэлы, было реанимировано Движение неприсоединения, XIV Конференция которого в Гаване (11-16 сентября 2006 г.) получила беспрецедентное для последних лет освещение в мировой прессе. В ходе этой конференции Иран был избран председателем «Группы-15» (наиболее развитых стран Движения) - уже как признанный лидер борьбы с американским империализмом. Сформировались тесные связи между Ираном и другими лидерами Движения неприсоединения. Уже пять раз побывал в Иране Уго Чавес; между странами заключены экономические соглашения, согласно которым Иран вложит в экономику Венесуэлы $9 млрд. Но главным здесь является политический и военно-стратегический союз, как и в случае с Кубой, Боливией, а также с Белоруссией, единственной европейской страной - членом Движения.
НА КОГО РАБОТАЕТ ВРЕМЯ?
Отдельно следует сказать о некоторых аспектах ядерной программы Ирана. Обсуждение этой проблемы в России зациклено на Бушерском проекте, хотя это не единственный объект в атомной промышленности ИРИ. Например, уранообогатительный завод существует в Натанзе, на стадии строительства находятся завод по производству тяжелой воды в Араке и тяжеловодный исследовательский реактор в Карадже. Иран обладает самой развитой ядерной структурой в регионе, после Израиля. Ядерная программа Ирана беспокоит «мировое сообщество» уже давно. Периодически появляются сообщения о нелегальных поставках в ИРИ ключевого оборудования для создания ядерного оружия, в частности, центрифуг по обогащению урана. Основным поставщиком этой техники считается Пакистан, в недавнем прошлом успешно создавший ядерное оружие. Факт передачи оборудования в Иран «отцом» пакистанской бомбы Абд-аль-Кадиром Ханом подтверждался и в Исламабаде, и в Тегеране на полуофициальном уровне.
Между тем, начатая в 1992 г. работа по достройке АЭС в Бушуре давно превратилась в долгострой. Срок сдачи объекта все оттягивался (сейчас это уже ноябрь 2007 г., хотя совсем недавно это был конец 2006 г., чуть ранее - конец 2004 г. и т.п.), договоренности не соблюдались, а иранские деньги продолжают исчезать в недрах российских организаций, занимающихся строительством и поставкой оборудования. Международное право позволяет Ирану наложить штрафные санкции на исполнителей, однако этого не происходит. Почему? Считается, что достаточными технологиями для строительства АЭС обладают только Россия и ЕС, точнее - Германия и Франция. Германия (Siemens) и начинала в свое время возведение станции, но прекратила его по политическим мотивам - хотя для создания ядерного оружия совсем не обязательно иметь на территории страны функционирующую АЭС. В свое время и СССР, и США прекрасно без этого обошлись. А вот центрифуги просто необходимы.
Сейчас для Ирана важно выиграть время - достаточное для того, чтобы не только создать ядерное оружие, но и привести свою систему вооружений в целом в состояние, в котором они не смогут быть легко нейтрализованы Израилем или США с территории Турции. Сможет или Тегеран это сделать - зависит от того, каковы сейчас его вооруженные силы и какое именно оружие и технологии Иран получил и получит извне. Новейшие разработки Ирана в области ракетных технологий и ПВО, по общему признанию, выраженному в беспокойстве США и Израиля, находятся на высоком уровне. Ракеты серии «Шахаб-3» способны поразить не только американские базы в соседних с ИРИ Турции и Саудовской Аравии, но и в Израиле, и на территории Европы. Ведутся полным ходом работы над проектам «Шахаб-4» и «Шахаб-5», по некоторым данным, при участии специалистов из бывшего СССР, в том числе из РФ.
Именно поэтому Ахмадинеджад и его команда уже больше года виртуозно затягивают переговоры с МАГАТЭ и Совбезом ООН, стремятся приобрести все новых, явных и тайных, союзников в мировом сообществе. На открытом дипломатическом пространстве Иран явно переигрывает своих оппонентов. Самый яркий пример - иранский ответ на предложения «шестерки» (5 постоянных членов СБ ООН + Германия) по урегулированию «ядерного кризиса». Строго в установленный срок, 22 августа 2006 г., предложение прекратить обогащение урана было отклонено, но по остальным пунктам Иран пожелал продолжить переговоры «хоть сегодня». Но главное - уже целый месяц Иран объяснял всему миру через официальные интервью и «утечки» информации, что предложение это абсурдно, Иран имеет право на мирный атом, как любая другая страна, и, наконец, что Иран уже овладел технологиями полного ядерного цикла и не видит необходимости пользоваться чужими и небесплатными услугами по обогащению урана. Аргументы Ирана были настолько логичны и так часто мелькали в прессе, что мировое общественное мнение уже не могло их не учитывать. Тем более что на точку зрения Франции и Германии влияют и заманчивые предложения Ирана помочь решению проблемы углеводородов.
Параллельно ИРИ развернула во всемирном масштабе информационную пропаганду «иранского мирного атома». Очень помогли Ирану топорные действия администрации Буша, нацеленные на закрытие для этой страны доступа к мирной ядерной энергии и полному ядерному циклу. Налицо была явная дискриминация Ирана, очевидная для всего мирового сообщества и особенно - для тех государств, которые также начинают или планируют самостоятельное развитие атомной энергетики. Поэтому позиция Ирана была однозначно поддержана участниками Движения неприсоединения, принявшими на XIV конференции декларацию по ядерной программе Ирана. Позицию ИРИ, таким образом, одобрили 2/3 членов ООН, на территории которых находится 86% мировых запасов нефти.
Но при всем внешнеполитическом триумфе Ахмадинеджада, не стоит трактовать некоторые его заявления как претензии Ирана на мировое лидерство. Иран обретает заслуженный статус региональной сверхдержавы, которая обязана иметь свое лицо и должный вес на мировой политической арене. Именно на это направлена сейчас и ядерная программа, и внешняя политика. Продвинуться дальше Ирану не позволят те же Китай и ЕС, которые на данный момент ему благоволят.
СТАБИЛЕН ЛИ РЕЖИМ?
Исход событий, при котором ИРИ откажется от развития своей ядерной программы под напором «мировой общественности», практически нереален. Ибо для этого в Иране должна произойти кардинальная смена власти. Таких предпосылок нет и в среднесрочной перспективе не предвидится, сколько бы ни искали ангажированные «аналитики» признаков правительственного или социально-экономического кризиса. Иран - социально стабильное государство, где ВВП на душу населения равен российскому, а средняя продолжительность жизни (мужчины - 68,9 лет, женщины - 71,7 года) свидетельствует, что распределяется ВВП несколько иначе, чем в РФ. Сейчас в стране запущена программа «акций справедливости», направленная на поддержку малоимущих слоев за счет средств от экспорта нефти.
Естественно, противники Ирана не сбрасывают со счетов план внутренней дестабилизации страны, но пока эти инициативы не особенно успешны. В мае 2006 г. прошли сепаратистские выступления в Южном Азербайджане (азербайджанцы - самое многочисленное нацменьшинство Ирана, 27% населения). Однако власти сумели оперативно пресечь беспорядки, и больше подобных акций не было.
Не принесли пока результатов и контакты с бывшим президентом Ирана аятоллой Мохаммадом Хатами, который имел репутацию «иранского Горбачева». В сентябре аятолла посетил Соединенные Штаты, где встречался с бывшим президентом Картером, спровоцировавшим разрыв отношений с Ираном после исламской революции. Приехав из-за океана, Хатами выступил с публичной критикой правительства Ахмадинеджада, которое не желает совершенствовать «институты гражданского общества». Хатами выступает против принятия проекта Закона о выборах, который сокращает полномочия городских и сельских советов.
Экономическую политику правительства, которая привела к росту цен на потребительские товары, критикует и парламент, и высшее духовенство. Но говорить о симптомах системного кризиса или даже внутренней нестабильности оснований нет. Это рабочие моменты, связанные со стартом предвыборной кампании в Собрание экспертов. Политическая система Ирана не позволяет принимать решения в одиночку, и это главная основа ее устойчивости. Быстро расшатать Иран изнутри не позволит и отлаженная система пропаганды, работа с общественным мнением и информационными технологиями.
БУДЕТ ЛИ ВОЙНА?
Вероятна ли война? Это зависит, в первую очередь, от расстановки сил в американском руководстве. Потому что масштаб возможных последствий хорошо просматривается и сейчас. Конечно, США необходимо либо закрепляться на Среднем Востоке силовым образом, либо официально уходить из Ирака и Афганистана, в дальнейшем действуя через компрадорские правительства. Дело в том, что обе операции затягиваются, в Афганистане пышным цветом, почти на государственном уровне, расцвела наркомафия (производство наркотиков в Афганистане осуществляется под контролем и при поддержке оккупантов); в Ираке США контролируют только свои базы, а страна поделена между различными вооруженными группировками. То есть либо США уходят, либо должна начаться война со страной, расположившейся между границами этих проблемных для Штатов зон. Так вот очевидно, что именно эта война может привести к катастрофе - не Америки сразу, а через беспрецедентную дестабилизацию от Средиземного моря до Индийского океана и, соответственно, неизбежный многократный рост цен на энергоресурсы. Последние события и настроения в США: провал республиканцев на выборах в Конгресс, отставка «ястреба» Рамсфельда, резко негативное отношение американского общества к войне в Ираке - позволяют предположить, что вторжение Штатов в Иран весной 2007 года не состоится.
Второй вариант - война между Ираном и Израилем - ставит под сомнение дальнейшее существование не почти 80-миллионного Ирана, а как раз Израиля с 5,3 млн населения, расположенного посреди исламского людского моря. Объединение всех окружающих мусульман против единого врага, на фоне войны с Ираном, - грозит настоящим крахом и откатом ко временам диаспоры. Вряд ли не видит такой опасности традиционно сильное иудейское лобби в США. Прекрасное осознание такой перспективы продемонстрировало правительство Израиля в ходе агрессии в Ливане, хотя до сих пор многие жители Израиля не понимают, почему их армия не нанесла удар по Ирану, который не прекращал помогать «Хезболлах»...
Но есть и иной вариант развития событий. Ядерная бомба у Ирана может появиться очень скоро (полтора-два года). И, как ни странно, никакой катастрофы не случится. Как не рухнули на землю своды политического небосклона от ядерных испытаний Северной Кореи, причина которых, кстати, до сих пор неясна. Резолюция СБ ООН №1718 по КНДР удивительно мягка и не содержит упоминаний об экономических или военных санкциях.
Ни Сирия, ни Саудовская Авария, ни Египет не встанут в ближайшее время на путь «ядерного выбора». У этих стран не достаточно пока ни ресурсов, ни технологий. Не будут способствовать продвижению в этом вопросе и близкие отношения правительств КСА и Египта со Штатами. На Ближнем и Среднем Востоке возникнет адекватная система сдержек и противовесов и разрешится, наконец, палестино-израильский конфликт. Важно, что при данном сценарии нет опасности возникновения «нового Халифата», которым бредят арабские националисты. Иранские шииты всегда будут чужими основной части исламского мира. Поддержка палестинцев одной неофициальной ядерной державой заставит другую такую же державу быть избирательнее в методах диалога с соседом. Выводом войск официально завершится пребывание США в Ираке, хотя реально они оттуда не уйдут еще очень долго. Неизбежные по началу жесткие санкции к Ирану должны сойти в перспективе на нет, так как приватизация ИРИ Китаем не входит ни в чьи планы, кроме собственно китайских.
Это единственный вариант, при котором Ближний и Средний Восток на время перестанет быть постоянным очагом напряженности и источником терроризма. И этот вариант, по большому счету, устраивает таких тяжеловесов международной политики, как ЕС и Китай, которые в лице Ирана получат надежного энергетического партнера, которому не угрожает никакой военный конфликт. Стабилизация на Ближнем Востоке даст Европе основания для решения проблемы арабской иммиграции.
КАКОЙ СЦЕНАРИЙ ВЫГОДЕН РОССИИ?
В последнее время все больше аналитиков высказывается о пользе для России от вторжения США в Иран и об объективном столкновении экономических интересов РФ и ИРИ. Эта война и дестабилизация на Ближнем Востоке якобы сулит резкое повышение мировых цен на нефть и газ, а также надолго избавляет от одного из основных конкурентов не только на рынке энергоносителей, но и на политическом поле постсоветского пространства. Ведь хорошо известна иранская активность в Закавказье и Средней Азии: восстанавливается газопровод Иран-Азербайджан-Грузия, построена «труба», соединяющая газодобывающую систему Ирана и Армению (газопровод длиной в 40 км на территории Армении куплен «Газпромом», но газ-то по нему пойдет иранский, на что Армения заключила соглашение непосредственно с Ираном). Иран выделяет финансовую помощь Армении, Грузии и Таджикистану. В Армении интересы Ирана и России в последнее время сталкиваются также очень жестко. Именно Иран рассматривается оппозицией в Ереване как помощник в преодолении «зависимости от России».
Казалось бы, война США в Иране вдвойне выгодна России: избавляет от опасного соседа и надолго отвлекает «цивилизованные страны» от освоения и дележа российских природных ресурсов.
Однако если подняться над интересами российских нефтегазовых корпораций, можно увидеть, что главный геополитический противник России продолжает находиться в Вашингтоне, и Иран в мировой политике - наш объективный стратегический союзник, несмотря на частные экономические разногласия. И именно этот фактор должен иметь решающее значение при выработке российской внешнеполитической стратегии в набирающем обороты «иранском кризисе».
|
ENG 
