18.12.2006

Ярослав Бутаков

ПАНТЮРКИЗМ: УТОПИЯ ИЛИ УГРОЗА?

Идеологи «Великого Турана» делают ставку на рост сепаратизма в национальных республиках РФ

 

ПРОЕКТ «ТЮРКСКОЕ СОДРУЖЕСТВО»

Осенью этого года в Анталье состоялись уже 10-й по счету Международный тюркский курултай, в работе которого приняли участие около 600 делегатов – общественных и государственных деятелей из различных стран, и 8-й саммит тюркоязычных государств.

Саммит состоялся после перерыва в пять лет и оказался не столь представительным, как предыдущие. Самым серьезным ударом по его авторитету стало отсутствие на нем президента Узбекистана, до сих пор бывшего частым гостем на подобных мероприятиях. По мнению экспертов, Турция «подставилась» под рикошет собственного удара, который она нанесла, поддержав в комиссии ООН предложение Евросоюза вынести на Генеральную Ассамблею ООН резолюцию, осуждающую нарушение прав человека в Узбекистане. Реакция Ташкента проявилась не только в решении Каримова не приезжать на тюркский саммит, но и в весьма жестких заявлениях узбекских официальных лиц, которые, как пример двойных стандартов Турции, указали даже на то, что власти этой страны не признают факт геноцида армян в 1915 году (такого признания, напомним, упорно добиваются от Турции официальные лица Евросоюза, ставя это одним из условий принятия Турции в ЕС).

В отсутствие Каримова в гости к президенту Турции Ахмету Недждету Сезеру приехали только его коллеги из Азербайджана, Казахстана и Киргизии. Однако эта четверка приняла по итогам саммита декларацию, в которой, кроме обычных в наше время и ни к чему не обязывающих формул о демократии, совместной борьбе с терроризмом и т.п., содержатся некоторые важные вещи. А именно – призыв к выработке общей политики тюркских государств в отношении ситуации в Афганистане, Ираке, Палестине и Ливане (которая оценивается как складывающаяся негативно), в урегулировании кипрской и карабахской проблем (понятно, какое решение этих проблем предлагается). Кроме того, страны – участники саммита обязались взаимно поддерживать друг друга в достижении ими таких внешнеполитических целей, как председательство Казахстана в ОБСЕ в 2009 году, вступление Турции в ЕС, избрание Турции, Казахстана и Киргизии в непостоянные члены Совета Безопасности ООН. Как выразился в ходе саммита президент Азербайджана Ильхам Алиев, «проблема одного тюркского государства должна быть проблемой и для другого тюркского государства».

Самый же главный результат саммита в Анталье – то, что, по-видимому, дело создания Тюркского содружества государств, к которому Турция прилагает усилия уже много лет, начинает сдвигаться с мертвой точки. Во всяком случае, заявлено о создании одного органа Содружества – Совета старейшин. Это была инициатива Нурсултана Назарбаева, который, наверное, превзошел всех действующих политиков мира по числу самых разнообразных интеграционных инициатив. Президент Казахстана предложил и кандидатуру председателя Совета старейшин – экс-президента Турции Сулеймана Демиреля. Однако в каком виде будет существовать Тюркское содружество, какие у него будут функции и даже каким будет его состав – пока совершенно не ясно.

 

«ЕДИНЫЙ ФРОНТ» ОБЩИХ ПРЕТЕНЗИЙ

Одним из направлений работы антальского саммита стала выработка общей позиции тюркских государств по ряду внешнеполитических вопросов, необходимость которой столь торжественно была продекларирована. Не опасаясь обвинений в использовании «двойных стандартов», участники встречи решили, что карабахская проблема должна быть решена на основе восстановления территориальной целостности Азербайджана, а другая сходная проблема, Северного Кипра, наоборот, путем закрепления раздела государства и признания незаконного сепаратистского образования. При этом президент Азербайджана недвусмысленно дал понять, что у его страны имеются основания для территориальных претензий и к самой Армении, причем весьма серьезные: «Мы можем заявить, что Иреванское ханство – историческое тюркское название южных районов Армении, включая Ереван – раньше входило в состав Азербайджана».

Но основными мотивами, звучавшими на встрече в Анталье, были транспортный и энергополитический. Участники саммита вновь продекларировали важность строительства железной дороги Карс–Ахалкалаки (Грузии участвовать в этом проекте недавно запретили власти США), которая должна связать транспортную систему Турции с транспортной системой юга бывшего СССР в обход Армении и России.

Также отмечалась важность совместной эксплуатации нефтепровода Баку–Тбилиси–Джейхан, введенного в строй в этом году. Стороны подчеркнули свое совместное стремление превратить энергетические богатства в фактор коллективной геополитической силы и «обеспечить диверсификацию путей транспортировки углеводородов».

Предоставляя тюркоязычным государствам бывшего СССР свои возможности в качестве транзитной страны для дополнительных выходов на мировые рынки энергоресурсов, Турция использует новые транспортные коридоры для интенсификации своего экономического и политического проникновения в регионы Южного Кавказа и Средней Азии. Премьер-министр Турции Реджеп Таип Эрдоган, выступая в Анталье, сказал, что создаваемое Содружество тюркоязычных государств «подготовит условия для их экономической интеграции и позволит им выступать на международной арене с единой позиции. История предоставляет нам уникальный шанс для объединения усилий наших стран, имеющих общие культуры и исторические корни… Либо мы станем субъектом мировой политики, либо ее объектом».

Итак, Турция не оставляет стремлений к имперскому реваншу, используя для этого идеи пантюркистского единства и пытаясь воплотить их в межгосударственных интеграционных проектах. Нам важно знать, в какой степени реализация идей пантюркизма может угрожать целостности и интересам России? Для этого нам необходимо совершить небольшой экскурс в историю пантюркизма.

 

МЕЧТА О РЕВАНШЕ ПОСЛЕ ПРОИГРАННЫХ ВОЙН

О возникновении пантюркизма есть несколько точек зрения, в том числе такая, что пантюркизм явился ответом на идеологии панславизма и религиозного протектората России над турецкими христианами. Есть данные, что собственно турки имели весьма отдаленное отношение к формулировке пантюркистского учения, а зародилось оно в умах западноевропейских (немецких) идеологов. Как бы то ни было, пантюркизм следует рассматривать в ряду аналогичных идеологий «сверхнационализма» – племенного наднационального единства, возникших в середине – конце XIX столетия: пангерманизма, панславизма, панарабизма и т.д.

Как и любая подобная идеология, пантюркизм выступал в различных ипостасях: от изучения культурного наследия родственных тюркских народов до доктрины территориальной экспансии. Последнее направление было сильно выражено в платформе «младотурок» (партия «Единение и прогресс»), пришедших к власти в результате военного переворота 1909 года. Известным идеологом этого фланга пантюркистов являлся Текин Альп, призывавший создать суперимперию – Великий Туран от Тихого океана до Балтики и Адриатики. Великий Туран должен был появиться как итог тотальной войны – «Новой Чингисиады».

В условиях подготовки к Первой мировой войны идеи агрессивного пантюркизма были взяты на вооружение османской правящей верхушкой, находившейся под сильным влиянием Германии. Циркуляр «младотурок» так объяснял мотивы вступления Турции в войну против России в 1914 году: «Национальный идеал нашего народа и нашей страны требует от нас уничтожения московского врага, чтобы достигнуть естественных государственных границ, которые охватят и объединят всех наших сородичей. Наше религиозное чувство побуждает нас освободить мир ислама от господства неверных».

В Первой мировой войне Османская империя, как известно, потерпела поражение, от нее отпали почти все области, населенные не турками. Возникшая на развалинах империи Турецкая республика строилась на основе светского национализма, или тюркизма. Пантюркистская доктрина была на время отброшена и даже сделалась запрещенным учением.

Новое возрождение пантюркизма началось после Второй мировой войны, когда Турция стала играть важную роль в блоке НАТО. Находившаяся у власти в Турции в 1949-1960 гг. Демократическая партия, позднее оппозиционная Партия националистического движения и ряд других активно использовали в своем идейном арсенале те или иные установки пантюркизма. Американский резидент на Ближнем Востоке Ч. Хостлер в книге Turkism and the Soviets (L., 1957) писал: «Тот факт, что Турция издавна провозглашает свою заинтересованность в освобождении тюркских народов Советского Союза и что в случае возникновения Третьей мировой войны пантюркизм будет иметь решающее влияние на политику Турции, повышает ее значение для Запада».

Мощь Советского Союза не оставляла пантюркистским кругам никакой теоретической возможности для реализации своих идей. События рубежа 1980–1990-х годов открыли Турции благоприятные перспективы для проникновения на постсоветское пространство: экономическое, культурное, политическое.

 

ЛАТИНСКАЯ ГРАФИКА НА СЛУЖБЕ ПАНТЮРКИЗМА

Работой по расширению объемов культурного сотрудничества Турции с тюркоязычными государствами СНГ и регионами РФ занимается ряд турецких организаций – как государственных, так и неправительственных. Среди государственных наибольшее значение имеет Агентство тюркского сотрудничества и развития (TIKA) при турецком МИДе и Турецкий директорат по религиозным вопросам (TDRA). Существует также специальное министерство по связям с тюркоязычными республиками, куда относятся как независимые страны СНГ, так и российские регионы. Из неправительственных – Турецкий международный исследовательский центр Турана Язгана, Образовательный центр религиозной общины Фетхуллаха Гюлена и ряд других. Центр Гюлена действовал в 90-е годы с наибольшим размахом, однако вскоре против его руководителя было возбуждено в Турции уголовное преследование за пропаганду религиозного экстремизма. Это сказалось и на деятельности его организации, обладавшей огромными финансовыми средствами, в государствах постсоветского пространства. Тем не менее, выпускники учебных заведений Центра успели занять видные места в элитах постсоветских государств.

Но вообще, конец 1990-х годов стал временем глубокого кризиса практического пантюркизма. Руководство новых независимых государств с болезненной настороженностью отнеслось к настойчиво проявлявшейся в политике Анкары линии на замещение места ушедшего «старшего брата» – СССР. Отсюда – вынужденный 5-летний перерыв в работе тюркских саммитов, частое подчеркивание стремления Турции строить отношения на основе равноправного партнерства. Политическая модель Турции не обладала привлекательностью в глазах элит бывших советских республик, значительно дальше ушедших по пути создания светского государства. Вступление же Турции в Евросоюз, которое также могло бы стать для государств, преимущественно сотрудничающих с Турцией, дополнительным источником преференций, пока, как построение коммунизма, неизменно отодвигается за линию политического горизонта.

Место пантюркизма в современном идейно-политическом арсенале политического класса Турции можно обозначить так: заметное, но далеко не самое главное. Это даже не идеология, конкурирующая с другими, а один из элементов утверждения внешнеполитической линии и влияния Анкары. Он используется функционально, в зависимости от того, какие цели преследуются в тот или иной период времени, на том или ином направлении. В этом отношении пантюркизм, по его роли во внешней политике Турции, вполне может быть уподоблен другим известным нам по истории сверхнациональным идеологиям с приставкой «пан-» – один из инструментов утверждения авторитета на мировой арене, но не цель, сродни панславизму во внешней политике России конца XIX – начала ХХ вв. или СССР периода 1941–1949 гг.

Пантюркизм успешно находит точки сосуществования с другими идейными течениями, имеющими сторонников в политическом классе Турции. Идеология тюркизма – светского национального государства и интеграции в Европу – никуда не выброшена. Наряду с этим в последнее время находит все больше влиятельных адептов доктрина «нео-османизма» – восстановления влияния Турции на пространстве бывшей империи. Другим распространенным воззрением становится «исламский либерализм»,  в основе которого – превознесение турок как самого успешного из мусульманских народов, призванного, в силу этого, быть лидером исламского мира. Эти доктрины предполагают известный поворот в сторону от стремления интегрироваться в западный мир, рассматривают Турцию как макрорегиональный центр силы и политического притяжения. Разнообразие идеологического арсенала турецкой элиты обусловливает значительную гибкость внешнеполитических подходов этой страны.

«Содружество тюркских государств» является важной, но не единственной и не необходимой целью турецкой внешней политики. Тем более что создание такого Содружества сталкивается с существенными трудностями. Однако нет сомнения, что Турция будет неизменно добиваться расширения своего влияния в доступных регионах, используя для этого различные инструменты, среди которых пантюркизм – далеко не последний.

Одним из направлений усиления культурного влияния Турции на тюркоязычные страны служит латинизация алфавитов. Напомним, что в 1926 году руководство СССР провело реформу письменности тюркских народов страны, внедрив для них, вместо письменности на основе арабской графики, адаптированную латиницу. В 1940 году, однако, эта латинизированная письменность была заменена на кириллическую. Новая реформа сопровождалась репрессиями против отдельных партийных руководителей и деятелей культуры тюркоязычных республик.

После обретения независимости бывшими союзными республиками там начался обратный процесс. Азербайджан, Туркмения, Узбекистан восстановили латинскую графику. А осенью этого года, выступая на очередной Ассамблее народов Казахстана, о принятом решении осуществить перевод казахского языка на латиницу объявил Нурсултан Назарбаев.

Аргументом в пользу латинской графики обычно служит желание интегрироваться в «мировое информационное пространство», в частности, облегчить внедрение Интернета на национальных языках. И ссылаются здесь как раз на пример турецкого языка. Фактически же это – одна из форм пантюркизма, только в виде культурной экспансии.

В РФ попытка такого рода была предпринята в Татарстане, но Конституционный суд РФ блокировал ее. Однако более надежным средством недопущения «латинизации» тюркского письма в РФ, как представляется, послужили бы не запреты «сверху», а демократические процедуры: широкое обсуждение, опросы, референдумы. В конце концов, каждый народ сам вправе решать, какими буквами ему лучше писать. Не исключено, что в случае проведения референдума большинство жителей Татарстана само высказалось бы против реформы графической основы татарской письменности Но когда государство применяет в таком важном вопросе, как национально-языковой, одни запретительные меры, оно тем самым может превратить энтузиастов чуждой народу реформы в этаких «борцов за национальную идею».

 

ЭКСПАНСИЯ НА СИБИРСКОМ НАПРАВЛЕНИИ

«Именовать народы, представляющие великий тюркский мир, исконным названием с приставкой “тюрко-“ (тюрко-татары, тюрко-саха, тюрко-чуваши, тюрко-хакасы, тюрко-ногайцы, тюрко-кыргызы и т.д.).

Впредь предлагается во всех документах государственных и общественных организаций народы, представляющие тюркские этносы, именовать в сочетании со словом “тюрко-“.

Этим актом преследуется цель единой идентификации тюрков и восстановления исторической справедливости в отношении как колонизованных (выделено мною – Я.Б.) тюркских народов, так и тюркских народов, обретших государственность».

Думаете, это политическая шутка или сюжет из фэнтезийной повести? Поспешим разочаровать: авторы этого текста вполне серьезные люди, составлявшие резолюцию 12-го курултая Международного объединения тюркской молодежи, состоявшегося в Стамбуле в конце прошлого года.

Очевидно, что сегодняшний пантюркизм представляет собой мощное «оружие сознания» для радикальных национал-сепаратистских группировок внутри России. И политические тенденции, связанные со стремлением противопоставить Российскому государству альтернативу в виде федерации тюркских народов, еще долго будут периодически возникать. Национальная (как вариант – сверхнациональная) идея и в XXI веке будет обладать мощным мобилизующим политическим фактором. Более того, есть все основания думать, что ее роль и потенциал возрастут. А значит, пантюркизм в своей радикальной ипостаси вовсе не утратил своей потенциальной антироссийской направленности.

На эту мысль наводит тот факт, что география участников тюркских курултаев показывает, что в пантюркистское движение активно вовлекаются новые, отнюдь не мусульманские регионы. Неспроста делегации на последний Тюркский курултай в Анталье не прислали такие республики РФ с тюркским населением, как Кабардино-Балкария, Дагестан, Башкирия. Зато там были широко представлены Якутия, Тува, Республика Алтай. Энтузиазм неофитов, как известно, всегда довольно высок, и это способно придать новый мощный импульс увлечению пантюркизмом на российских просторах.

Количество показов: 4002
Рейтинг:  3.3

(Голосов: 1, Рейтинг: 3.3)