RUS ENG
 

ГЛАВНАЯ
ГОСУДАРСТВО
МИРОВАЯ ПОЛИТИКА
БЛИЖНЕЕ ЗАРУБЕЖЬЕ
ЭКОНОМИКА
ОБОРОНА
ИННОВАЦИИ
СОЦИУМ
КУЛЬТУРА
МИРОВОЗЗРЕНИЕ
ВЗГЛЯД В БУДУЩЕЕ
ПРОЕКТ «ПОБЕЖДАЙ»
ИЗ АРХИВОВ РП

Русский обозреватель


Новые хроники

15.01.2007

Роман Багдасаров

АМЕРИКА НАХОДИТ НОВЫЙ ОБРАЗ ВРАГА

Что приоткрывает «Аpocalypto» Мэла Гибсона?

ГИБСОН, ВЕРУЮЩИЙ И ВЕРНОПОДДАННЫЙ

После триумфа «Страстей Христовых» Мэл Гибсон в буквальном смысле попал в разряд культовых режиссеров. Он создал произведение с одной стороны дигитально безупречное, с другой – отвечающее католическим представлениям о Via dolorosa. Как ни странно, его последний продукт – «Apocalypto» – произрастает из того же корня, являясь логическим продолжением достоинств «The Passions of the Christ». В Писании Апокалипсис следует за Евангелием. Только надо помнить, что в случае Гибсона мы имеем дело с традиционным для Западной Церкви прочтением Нового Завета. Когда в 2004 году нашей публике был представлен синтетический проект с моим участием «Предстояние/deisis», приходилось нередко объяснять, чем он принципиально отличается от «Страстей Христовых», и почему только очень поверхностный зритель может проводить между ними параллель. Теперь, наконец, все встает на места.

Сознание Гибсона, как христианского режиссера, похоже, действительно плещется в водах средневекового сумрака и расставаться с оным не торопится. Пугает то обстоятельство, что его предрассудки обслуживают новейшую империалистическую доктрину США. Псевдоисторическая фантазия на тему цивилизации майя совместила худшие штампы расистской пропаганды.

Из песни слов не выкинешь, и как бы пресс-служба Гибсона ни пыталась окружать его нимбом независимого творца, зритель прекрасно помнит прочувствованное исполнение Мэлом главной роли в фильме «Мы были солдатами» (2001), снятого его давним другом и соавтором Рэндаллом Уоллесом. Воспевающий ратный подвиг американских коммандос во Вьетнаме, «We were soldiers» является чистосердечным («храбросердечным», если угодно) гимном тому, что пресса СССР клеймила «американской военщиной».

«Справедливые» войны Гибсон вообще уважает. Перед премьерой «Apocalypto» голливудский кнехт заявил: «Война – не та причина, из-за которой может погибнуть общество. Мы сбросили атомные бомбы на два японских города, но через два-три года они были вновь заселены». Редкое по красоте благословение на дальнейшие подвиги американцев в Ираке. Однако острие «Апокалипсиса» направлено в иную сторону. Куда – можно догадаться по выпяченной испаноязычной вариации данного слова.

Жанрово «Apocalypto» – скоростная погоня, но среди себе подобных выделяется примитивностью сценария, напоминая больше RPG-игру. Даже дилетант напишет такой сценарий за полчаса на левой коленке. Воины совершают налет на деревню охотников и уводят ее жителей в рабство. Мужчин хотят принести в жертву на большой пирамиде, но из-за солнечного затмения отпускают. Вернее, превращают в объект охоты. Все оставшееся время преследователи гоняют по джунглям главного героя, пока не натыкаются на причаливающих испанских миссионеров. На что ушел 40-миллионофунтовый бюджет?

 

ФАКТАМ И ИСТОРИИ ВОПРЕКИ

На воссоздание исторических реалий! На гиперреализм! – с гордостью провозглашают авторы «Апокалипсиса». Что и говорить, экзотики в фильме действительно хватает: тут тебе и лягушки ядовитые, и девки раскрашенные, то ли принцессы дикарские, то ли еще кто… Черепа по ступенькам пирамиды скачут. Не исторические они, а экзотические – потому что Гибсон сделал дикий микс из индейских культур, эпох и народов. Скажем, показывается город так называемого классического периода майя (250-900 гг.), а действие происходит в XVI веке. Массовые человеческие жертвы, которыми по Гибсону занимались майя, практиковались у ацтеков, хотя, разумеется не в таких жутких масштабах, как он пытается нас убедить. Видимо, доброму католику, каковым считает себя режиссер, это без разницы, поэтому деревушка майя у него больше походит на племенной быт жителей бассейна Амазонки, чем на земледельцев Юкатана. Гибсон просто-напросто рисует коллективный портрет индейской расы. Причем такой, какими краснокожих представляли себе обитатели Старого Света, разглядывая лубочные карикатуры. Ведь когда европейцы (те же миссионеры) вступали с ними в непосредственный контакт, то убеждались, что имеют дело с представителями пусть чуждой, но высокой культуры.

Кстати, о культуре, точнее, о науке. Ни один майявед не сказал о фильме доброго слова. Похоже, никто из них даже в кошмарном сне не предполагал, что в наше время можно снимать такое. Здесь впору публиковать столь же подробный перечень «апокаляпов», какой был составлен единоверцами Гибсона относительно «Кода Да Винчи». По беспардонному перевиранию истории это сапоги одной пары.

Участие единственного серьезного консультанта, профессора антропологии из Университета Айдахо, Ричарда Хансена особых пояснений не требует. Гибсон явился к нему на раскопки на вертолете, произведя примерно такое же впечатление, которое корветы благородных идальго производили на диких аборигенов. Гость из Голливуда посулил археологу мощные финансовые вливания в лелеемый тем проект расчистки древнего Эль Мирадора (Гватемала), а также дружески окрестил энтузиаста «Индианой Джонсом». Чтоб специалист проникся серьезностью намерений большого дядюшки, Гибсон с ходу пожертвовал 250 тысяч на охрану национального заповедника бассейна Мирадор, где Хансен директором. После столь весомых вкладов в майяведение Хансен согласился ставить свою подпись везде, где требуется и даже сопровождать Гибсона в праймтайм-раскрутке «эпоса» на американском телевидении. Правда, даже он после премьеры и первых же отрицательных отзывов коллег, предпочел несколько дистанцироваться от своего кинопокровителя. В очень осторожных выражениях разумеется.

Вопреки истории, вопреки громадному количеству свидетельств, Гибсон убеждает нас, что майя, точнее – мезоамериканские цивилизации индейцев в целом – это угрюмые, тупые, кровожадные садисты, запредельные мерзавцы. Смешно и не место опровергать все это, тем более на российском сайте, ведь наша наука, несмотря на солидные географические расстояния, внесла серьезный вклад в изучение древних культур Мезоамерики. Вспомним, хотя бы академика Николая Вавилова, доказавшего, что именно мезоамериканские индейцы вывели первые культурные сорта маиса. Или покойного Юрия Кнорозова, расшифровавшего майяские иероглифы. Дело в другом: почему именно сейчас реанимируются самые дикие фантазии «расы господ» о некогда покоренных, уничтоженных ими народах?

 

ПОЛИТИКИ-ИНДЕЙЦЫ – КОШМАР НЕОКОЛОНИАЛИЗМА

Если обратиться к современной ситуации в Мезоамерике, то наскоро состряпанный «Апокалипсис» будет выглядеть скорее закономерностью, чем неожиданностью. С 1994 года, когда команданте Маркос на юге Мексики поднял восстание в чисто индейском штате Чиапас (большинство его жителей, кстати, составляют прямые потомки тех самых майя, которые столь «любезны» Гибсону), идет медленное отступление США из Латинской Америки.

Один за другим в странах, на которые раньше распространялось влияние США, приходят левые, яркие лидеры. Антилибералы. Противники МВФ и шоковых терапий, а также новейших экономических силков, в которые их страны пытаются затянуть американские эксперты. Кстати, католики, как правило, разделяющие идеалы «теологии освобождения». Знаменательно, что многие из них – этнические индейцы, потомки тех самых «дикарей», которых Гибсон выставляет в фильме полуживотными, а в жизни вряд ли считает чем-то большим, чем бесполезное криминальное дно.

Когда, после всех треволнений, жена главного героя спрашивает у него, показывая на испанцев: «Мы пойдем к ним?», тот отрезает: «Нет, мы пойдем в лес». Это апофеоз штатовского отношения к индейцам: дикари должны сидеть в джунглях. Нет, не выращивать коку, конечно, а расчищать древние пирамиды и обслуживать туристов. «И Гибсон, и Хансен верят, что сохранение района Эль Мирадор в качестве национального парка предоставит работу для местного коренного населения».

Продолжая числить коренное население Мезоамерики по ведомству дикарей, политики Соединенных Штатов, расписываются в собственной неспособности переварить свершившееся: некогда подвластные им народы действительно восприняли лучшее из того, что несет западная цивилизация, и даже во многом обогнали на этом пути своих угнетателей-учителей. Народы Америки освоили демократические способы борьбы. Теперь антилиберальные вожди приходят к власти абсолютно легитимно, даже без намека на военный переворот или идеологическое зомбирование. Ах, как просто было раньше с диктаторами и путчистами! Если слушаются – журить, но прикрывать глаза; проявляют излишнюю самостийность – в корзину! – на подходе новые каудильо.

Однако в 1990 году привычный сценарий был жестоко нарушен. Проиграв выборы в Никарагуа, лидеры сандинистов даже не думали совершать переворот, как с замиранием сердца ждали от них Штаты, а спокойно подчинились воле народа и уступили власть. Эта позиция подтвердила, что революционеры стоят на страже свободы граждан не только тогда, когда она совпадает с их политическими интересами. И никарагуанцы в полной мере оценили идейную стойкость боевых героев. Лидер Сандинистского фронта национального освобождения Даниэль Ортега снова победил на выборах 2006-го. Так сандинисты утвердили новый электоральный стандарт для Латинской Америки, поставив на пути беззакония подлинно христианский моральный барьер.

Наблюдая за гибсоновскими образами жреца, предводителя отряда и его сына, воина-врага главного героя, поневоле обнаруживаешь внешнее сходство между ними и президентом Венесуэлы Уго Чавесом, президентом Боливии Эво Моралесом или лидером Националистической партии Перу Ольянтой Умалой, едва не победившим на выборах ушедшего года. Каждый из них в той или иной форме говорит о преемственности с древними традициями своих народов, требует восстановления их исконных прав или даже древней государственности. Так, Умала призывает к воссоединению потомков древних инков искусственно разделенных европейцами на два государства – Перу и Боливию. А недавно избранный президент Никарагуа Даниэль Ортега сразу после вступления в должность объявил о присоединении к ALBA, торгово-экономическому союзу, куда ранее вошли Венесуэла, Куба и Боливия – реальной альтернативе экспансии Штатов в этом регионе.

Новая формация политических лидеров Мезоамерики прирастает за счет выходцев из этнической среды индейцев и, как никакая другая, существовавшая до нее, выражает чаяния коренного населения. Справедливость требований последнего сложно не признать: национализация природных богатств и ограничение деятельности ТНК. Воскресные проповеди на тему «свободной экономики» никого там давно уже не интересуют.

Вряд ли США пойдут при таком раскладе на прямую агрессию. Однако образ врага никогда лишним не бывает. И заслуги независимого художника Мэла Гибсона здесь должны быть оценены по достоинству.


Количество показов: 2919
(Нет голосов)
 © GLOBOSCOPE.RU 2006 - 2024
 E-MAIL: GLOBOSCOPE@GMAIL.COM
Русская доктрина   Институт динамического консерватизма   Русский Обозреватель   Rambler's Top100