16.01.2007

Ярослав Бутаков

«ВОЗДУШНЫЕ ЗАМКИ» РЕПАТРИАЦИИ

Что мешает возвращению соотечественников в Россию?

На днях Президент России на встрече с членами правительства затронул вопрос о реализации Программы содействия добровольному переселению соотечественников в Россию, особо подчеркнув принцип добровольности в реализации этого проекта. «Нужно не заставлять людей, не перетаскивать их на территорию РФ любой ценой, не стимулировать отток русскоязычного населения из стран СНГ, а создавать условия для тех, кто может вернуться» – цитируют масс-медиа слова Владимира Путина.

Напомним, что Программа содействия добровольному переселению соотечественников в Россию была утверждена президентским указом за №637 от 22 июня прошлого года. В части экспертных кругов она тут же получила обозначение «программы репатриации» по аналогии с политикой возвращения этнических немцев heim in Reich в 30-е и 80-90-е годы прошлого столетия. Однако другие аналитики не согласились с этнополитической мотивацией данного указа, отмечая, что в Программе нигде не говорится о русском и даже «русскоязычном» населении зарубежных стран, а используется расплывчатая формулировка «соотечественники, воспитанные в традициях российской культуры, владеющие русским языком и не желающие терять связь с Россией».

При желании, говорили они, под данную формулировку можно подвести бывшего гражданина СССР любой национальности и любого подданства.

Эксперты сразу обратили внимание на логическую связь Программы содействия переселению соотечественников с провозглашенными незадолго перед этим в ежегодном послании Президента России Федеральному Собранию мерами по ликвидации демографического кризиса в РФ. Программа намечает зоны преимущественного привлечения переселенцев. Самая приоритетная зона («А») – это регионы России, где в последние годы отмечена наибольшая убыль населения и наполнение которых соотечественниками имеет стратегическое государственное значение. Это, в первую очередь, регионы Дальнего Востока России. Далее – зона «Б» – регионы, где тоже наблюдается убыль населения, но не имеющие такого стратегического значения, как, например, многие регионы русского Нечерноземья.

В самой Программе не говорится о том, что она преследует целью добиться воссоединения разделенной государственными границами русской нации. Однако этот тезис активно используется при различных официальных мероприятиях, в частности, во время 2-го Всемирного съезда российских соотечественников,  состоявшегося в Петербурге в конце октября прошлого года. Это оставляет пространство для двояких предположений: тезис о единстве разделенной нации – это элемент пиара или действительно часть новой государственной идеологии?

Основания для сомнений в последнем предположении дает ход реализации Программы. После упомянутой встречи 15 января Михаил Фрадков подписал постановление о выделении денежных пособий лицам, переселяющимся в Россию в соответствии с Программой: от 40 до 60 тыс. рублей и каждому члену семьи переселенца – от 15 до 20 тыс. рублей. Возникает законный вопрос: если намерения власти реализовать Программу содействия были серьезными, неужели подобное постановление не могло появиться раньше? Тем более что сигналы с мест о затруднениях с выполнением Программы за счет региональных бюджетов поступали уже давно. Да и теперь выделяемые федеральным правительством переселенцам «подъемные» – это, в лучшем случае, кормовые на время поиска работы. Однако региональные власти во многих случаях не могут гарантировать предполагаемому федеральной Программой числу переселенцев ни достаточное количество рабочих мест по специальности, ни, тем более, муниципальное жилье. О том, чтобы купить недвижимость за ничтожную сумму «подъемных» или снимать квартиру, живя на зарплату, в условиях нынешнего российского рынка жилья не может быть и речи.

С момента принятия Программы содействия переселению сомнения в ее реализации высказывались еще и вот по какому поводу. За 15 лет, прошедшие после распада Союза, большинство тех, кто ощущал свою историческую, культурную, генетическую связь с Россией, и кому было некомфортно в сопредельных республиках, ставших независимыми государствами, выехали оттуда в РФ. Славянское население одного лишь Казахстана за этот период сократилось на 2 млн человек.

Результатом стало, в частности, то, что в некоторых областях, где раньше преобладало славянское население, этнический баланс изменился в пользу титульной нации. Еще более разительные результаты по Закавказью, где славянское население практически полностью исчезло, в том числе в тех районах (например, азербайджанская Мугань), которые были колонизованы русскими еще в XIX веке. (О сокращении ареала русской нации как о «пятом периоде» русской этнической истории автор этих строк писал и прежде). Но те, кто остались в сопредельных странах, очевидно, или достаточно адаптировались к условиям жизни в новом государстве, или нуждаются в таких стимулах к переселению, которые Россия сейчас дать не в состоянии.

Провозглашение Программы расценивалось и как политический ход: создание еще одного рычага влияния России на соседние государства. Дескать, если что, то Россия будет в спешном, но организованном порядке переселять к себе оставшееся в странах ближнего зарубежья русскоязычное население, лишая эти страны ценных трудовых кадров. Скорее, не сама программа, а именно толки подобного рода породили беспокойство властей некоторых стран СНГ, в особенности Казахстана и Украины. Поэтому, чтобы их успокоить, российские официальные лица неоднократно подчеркивали, что «российская сторона не допускает применения каких-либо искусственных мер “содействия” миграции» (А. Чепурин, глава Департамента МИД РФ по работе с соотечественниками за рубежом). Этими же дипломатическими соображениями, по-видимому, продиктованы и слова В. Путина о том, что Россия не собирается «стимулировать отток русскоязычного населения из стран СНГ».

Впрочем, если в планах российских властей, по словам главы ФМС РФ К. Ромодановского, принятие в первые три года 300 тыс. переселенцев, а дальше «все зависит от организации работы» в двенадцати пилотных регионах Программы, тогда Россия действительно не нуждается в особом стимулировании переселения.

Данные независимых социологических опросов в том же Казахстане показывают:  подавляющее большинство русскоязычных граждан этой страны считают, что в ней происходит систематическое ущемление прав национальных меньшинств. 20% русскоязычных уже положительно решили вопрос о своем выезде из Казахстана. При таких настроениях набрать названное главой ФМС число переселившихся соотечественников не составит труда даже в условиях привычной для российской бюрократии имитации активности.

Однако эти несколько десятков тысяч не решат проблемы, если российская власть, как это также предлагает руководитель ФМС, действительно надеется с помощью Программы решить демографическую проблему, особенно в приграничных регионах, а также вытеснить нелегальных мигрантов из различных сфер деятельности.

Последнее выглядит вовсе утопической задачей, поскольку в привлечении соотечественников основной упор, опять же, согласно заверениям официальных лиц,  делается на специалистов в разных областях деятельности (врачи, учителя и т.д.), а нелегалы заняты главным образом низкоквалифицированным трудом и мелкой торговлей. Демографический баланс на Дальнем Востоке, где с 1991 года число российских граждан уменьшилось на 1,4 млн (17% к прежней численности), такими темпами также не исправить.

Отношение русской общественности в ближнем зарубежье к Программе оказалось довольно сдержанным.  Так, в августе прошлого года, на съезде русских и славянских общественных организаций Казахстана, состоявшемся в Алматы, большинство делегатов высказывало сомнения в целесообразности такой Программы. В резолюции съезда было прямо сказано о том, что русские организации будут вести агитацию против миграции трудоспособного населения из Казахстана. Мотивом такого решения была выставлена необходимость сохранения высоких темпов экономического развития Казахстана. Правда, высказываются сомнения в правомочности этого форума говорить от имени русскоязычного населения республики, ибо большинство на нем принадлежало явно проназарбаевским организациям. Реагируя на такие заявления, нужно учитывать, что за последние 15 лет наиболее активная часть русской общественности Казахстана была насильственным образом удалена из политической жизни. Однако вина за это не в последнюю очередь лежит и на современном российском государстве, которое допустило возникновение подобной ситуации в сопредельных государствах, а теперь не имеет в них достаточной общественной поддержки своих инициатив, адресованных проживающему там русскому населению.

Таким образом, несмотря на недовольство значительной части русского населения этноязыковой политикой Казахстана, а также Украины, стимулов для переселения соотечественников явно недостаточно. Программа содействия начинает, увы, все отчетливее приобретать черты пиар-кампании, угрожая, как это бывает с любым провальным проектом подобного рода, дискредитировать хорошую идею, лежащую в его основании.

Количество показов: 2692

(Нет голосов)